Интим (не) предлагать!

Диева Полина

Лес, темнота, пронизывающий холод. Другие пассажиры ещё не поняли, что случилось, и вряд ли успеют прийти мне на помощь. Я не успела закричать – Ева опять сжала мою шею. Руки судорожно скользят по мокрой земле, перебирая валяющиеся вокруг камни и мусор. Есть! В какой-то момент я наткнулась на тяжёлую ржавую балку, схватила её и ударила Еву по голове. Ещё и ещё! Я била её до тех пор, пока кто-то не оттащил навалившееся на меня тело. Звуки сирены и я теряю сознание.

— Она умерла, - узнаю голос Антона. –

Теперь точно всё закончилось.

— Меня посадят? – безучастным голосом спрашиваю я.

— Нет. Это самооборона. Люди видели, как она тебя душила. Всё будет хорошо.

Эпилог

Тогда, в больнице мне очень хотелось поверить Антону. Просто родить своих двойняшек и жить обычной жизнью. Но так не бывает. За всё нужно платить. А за ошибки молодости втройне.

Любовь мужчин коротка. Антон сбежал от меня ещё до рождения детей. Даже не попрощался. Оставил записку на холодильнике, в которой было всего одно слово «прости». Ублюдок. Такой же, как и все. Куда только деваются их неземные чувства?

Я грустно усмехнулась, погладила живот и вернулась в кровать. Тогда мне казалось, что ничего страшного не произошло. Я же красивая. Мужчинам нравлюсь. Вот рожу, приведу себя в порядок и... Как же сильно я ошибалась!

Двое детей. Ещё в роддоме они свели меня с ума. Никогда бы не подумала, что материнство – это так сложно. Подгузники, смесь, смена пелёнок и слипов. А ещё они плакали. По-очереди или хором. Иногда я просто садилась на пол и рыдала.

Кто говорит, что материнство – это счастье? Для них может быть, но точно не для меня. Я даже работать не умею. И образование у меня – липовая бумажка из платного европейского ВУЗа.

Находясь в роддоме, я начала ловить себя на мысли, что хочу отдать малышей Еве. Кому угодно, лишь бы хоть на час остаться одной. Быть матерью-одиночкой очень тяжело. Если бы Андрей появился хоть на мгновенье. Не как мой мужчина, а хотя бы как отец детей... Но он не появился. И не появится, наверное.

Неужели мужчинам так сложно быть просто отцами, ничего не желая в ответ? Хотя... Не мне его судить. Я тоже пока ничего не чувствую к этим двум маленьким, кричащим комочкам.

— Так бывает, - сказала мне мама по телефону. – Приезжай домой.

Она с отцом не приехала на выписку. Меня никто не встретил из роддома. Совсем никто. Как же глупо я себя тогда чувствовала. И как же ненавидела других мамаш, со счастливым лицом вручающих отпрысков папашам. А ещё медсестру, которая помогала одевать детей. Она смотрела на меня такими глазами, что захотелось сбежать. Простая женщина с мизерной зарплатой жалеет меня. МЕНЯ!

Так и захотелось закричать ей в ответ:

— А вы знаете, сколько денег за пару часов общения со мной мужчины готовы были заплатить? Как сильно любили меня. Как восхищались.

Всё

это было в прошлом. Сейчас я обычная мать-одиночка, разрывающаяся на части между двумя младенцами. И мне хочется только одного – спать. Но в ближайший год мне это не светит... Если, конечно, мама не приедет помогать. Она, разумеется, помогла бы, если бы не работала. Везёт же людям, у которых есть бабушки на подхвате.

***

Первые три месяца я хоть как-то справлялась. А потом деньги закончились. Как же сложно быть матерью! Кормить, переодевать, мыть, гулять, водить к врачам, качать, не спать... Грёбаный день сурка, из которого нет выхода.

Бонусом - расходы, расходы, расходы... Я знаю, что сама виновата и не умею жить экономно. Надо было экономить. Но у меня даже пособия оформить мозгов не хватило. Я спохватилась только тогда, когда не смогла оплатить картой покупки в супермаркете. Как же жалко я тогда выглядела. Мамаша, с двумя младенцами в коляске, выкладывает упаковки смеси на ленту и...

— У вас недостаточно средств на карте, - кассирша хочет меня добить.

— Ясно, делайте возврат, - пытаюсь держать лицо, но кассирша не успокаивается.

— Нарожают, а потом даже за смесь детям заплатить не могут. Аля, у нас возврат!

Вот же дрянь! Закричала так громко, что детей разбудила. Только этого мне не хватало. Сейчас они просто моргают глазами, но совсем скоро почувствуют голод и начнут орать как недорезанные. А смесь дома действительно закончилась. Я, как обычно, забыла купить запас.

— Я заплачу. Не надо делать возврат.

Симпатичный молодой мужчина, стоящий за мной, протянул кассирше свою карту. Она быстро провела ей по терминалу, я даже возразить не успела.

— Спасибо. У меня есть деньги, просто...

— Банк как обычно без причины заблокировал карту, - он улыбнулся так, что я поплыла. – Вот только вам придётся снова идти в магазин, а с двойняшками это не просто.

— Я верну вам всё до копейки. Мы живём недалеко. У вас есть минут десять свободных?

— Я никуда не тороплюсь, так что... Если вам действительно не нужна помощь... Ваш муж не будет против?

— У меня нет мужа.

Он немного смутился и попробовал ретироваться.

— Знаете, я тут вспомнил об одном деле. Может быть, вернёте деньги в другой раз?

— У меня нет проблем с деньгами, – наврала я.

А про себя подумала, что у него точно есть. Заляпанные краской джинсы, неаккуратно состриженные ногти, дешёвая обувь на ногах. На мне брендовые шмотки, которые стоят больше, чем его годовая зарплата.

— Если вы настаиваете...

— Я настаиваю.

Малыши вели себя на удивление хорошо. Смотрели на синее небо над головой, что-то курлыкали на своём языке и совсем не отвлекали нас от беседы.