Интимная сексуальная жизнь знаменитых людей
Шрифт:
В начале 1777 года из Парижа пришла весть о том, что мать де Сада умирает. Несмотря на то, что он всегда относился к ней весьма равнодушно, де Сад все же немедленно отправился в Париж. Друзья предупреждали де Сада о том, что его теща попытается устроить дело так, чтобы его арестовали. Он и в самом деле был арестован и посажен в тюрьму. В тюрьме де Сад открыл для себя два источника получения сексуального удовлетворения: мастурбацию и литературу. Его воображаемые оргии приносили ему такое удовлетворение, что он уже никогда больше не устраивал их в жизни. Рене-Пелажи оставалась верна ему на протяжении всего его тюремного заключения, но развелась с ним сразу же, как только он оказался на свободе. У него вскоре завязались теплые отношения с молодой актрисой Мари-Констанц Ренелль. Он жил с ней какое-то время на сеновале, где ухаживал за ее маленьким ребенком, зарабатывая на жизнь тем, что служил рабочим сцены в местном театре. Она отправилась вместе с ним в психиатрическую лечебницу в Шарантон и, похоже, не очень-то возражала, когда этот растолстевший, ревматический, полуслепой старик нашел себе молодую любовницу-прачку.
В
Рене-Пелажи была набожной и фригидной. Рассказывали, что когда де Сад увидел ее вместе с ее младшей сестрой, он вначале попросил руку сестры, а не своей будущей жены. Вся семья была в шоке, когда де Сада арестовали первый раз. С огромным облегчением мадам де Монтрей отметила, что после освобождения де Сад, казалось, остепенился и стал, как и все, просто заводить себе любовниц. Его любовницами стали, например, мадмуазель Коле, известная актриса, мадмуазель Бо-вуазен, с которой он съездил на юг, где выдавал ее за свою жену, и несколько балетных танцовщиц. Рене-Пелажи ничего не знала о любовных связях своего мужа. О них, однако, была отлично осведомлена ее мать. Но даже и она не знала о том, что у де Сада недалеко от Парижа был загородный дом, где он регулярно устраивал бисексуальные оргии; об одной из них, во время которой он отстегал плетью четверых женщин, а затем угостил их ужином, говорил в свое время весь подпольный сексуальный мир Парижа. Именно в этот дом он и привел когда-то Розу Келлер.
Не многое известно о марсельских жертвах де Сада, кроме их имен и возрастов. Лятур, лакей и партнер де Сада, был родом из обедневшей дворянской семьи. Рене-Пелажи, жена де Сада, поначалу была просто святой, и ему пришлось приложить максимум усилий, чтобы сбить ее с пути истинного. Когда де Сад все же надолго оказался за решеткой, она стала тем, чем всегда мечтала стать - идеальной женой.
В первые годы своего тюремного заключения де Сад вел любовную переписку с Мари-Дороте де Русс, своей бывшей экономкой. После освобождения он жил несколько месяцев с 40-летней вдовой, а затем ее сменила Мари-Констанц Ренель, о которой он написал: "Эта женщина - ангел, ниспосланный мне Богом". В психиатрической лечебнице де Сад, с разрешения директора, выдавал приехавшую с ним Ренелль за свою незаконнорожденную дочь. О последней любовнице де Сада Мадлен известно лишь то, что ей было 15 лет, когда у нее началась сексуальная связь с 72-летним маркизом. Известно также, что ее мать надеялась, что маркиз поможет Мадлен стать актрисой.
Первоначальный медицинский анализ сексуальной жизни де Сада был чересчур упрощенным и сейчас явно устарел. Недавно найденные новые материалы - письма, дневники и пр.
– доказывают, что де Сада нельзя более считать ярким примером садиста. Он, по всей вероятности, был человеком, в котором сосуществовало сразу несколько личностей. У него был мощный интеллект и настоящее литературное дарование. Все его жестокости были скорее, более театральными, чем подлинными. Де Сад утверждал, что его семенная жидкость была такой густой, что эякуляция была из-за этого весьма болезненной. Этот симптом может частично объяснить его сексуальное отклонение, которое заключалось как в получении, так и в нанесении боли. Его любовь к анальному сексу не поддается объяснению, поскольку известно, что де Сад презирал мужчин-гомосексуалистов. Он, вероятно, занимался анальным сексом только лишь из природного чувства противоречия, так как гомосексуализм был официально запрещен. Поскольку он в прошлом был кавалерийским офицером, вероятно, любил и "ездить верхом", и стегать кнутом все, что хоть чем-то напоминало ему лошадь. Кроме этого, де Сад, очевидно, сам был так напуган своими собственными страстями и эмоциями, которые вызывали в нем женщины, что он всегда пытался подчинить своей воле этих женщин для того, чтобы подавить и подчинить самого себя.
Гертруда Стайн
Авангардистский литературный стиль Гертруды Стайн и ее странная мужеподобная внешность прочно закрепили за ней в глазах американской читающей публики репутацию весьма эксцентричного человека. Ее дом в Париже, в котором она проживала со своей любовницей Элис Б.Токлас, был местом, где часто собирались американские писатели и художники в годы между первой и второй мировыми войнами.
Стайн родилась в США в достаточно хорошо обеспеченной семье. Детство ее прошло в Вене и Париже, а затем вся семья опять оказалась в США и поселилась в городе Окленд, штат Калифорния. Когда Гертруде было 14 лет, ее мать умерла от рака. Ее отец-тиран заставил ее заняться медициной. Через три года отец Гертруды умер, успев, однако, сформировать ее отношение ко всем мужчинам вообще. Позже она однажды написала: "Отцы производят гнетущее впечатление". Стайн сначала изучала психологию в одном из колледжей, а затем стала учиться медицине в колледже Джона Гопкинса. Через 4 года у нее началась первая в ее жизни любовная связь с лесбиянкой. Эта связь
Гертруде Стайн пришлось пережить трудную внутреннюю борьбу, когда у нее началась любовная связь с Мей Букстейвер, студенткой колледжа, в котором училась и сама Стайн. У Мей была страстная натура, и у нее вскоре появилась новая любовница. Стайн осталась одна. Она была в страшном смятении: она осознала, что является лесбиянкой. Все ее мелкобуржуазное воспитание восстало против такого проявления ее сексуальности. Ее внутренняя борьба окончательно улеглась значительно позже, только после того, как Стайн познакомилась с Элис Токлас и "вышла за нее замуж". Стайн окончательно разобралась в своих чувствах к женщинам: "Я осознала в конце концов, что мне интересно и отнюдь не неприятно быть любимой, назависимо от того, каким образом проявляется эта любовь".
Стайн жила в Париже и была хозяйкой салона, в котором часто появлялись Пикассо и другие художники, ставшие впоследствии всемирно известными, когда она познакомилась с Элис Б.Токлас осенью 1907 года. Токлас выросла в Сан-Франциско и получила хорошее образование. Она в то время путешествовала по Европе. В Париже ее пригласили посмотреть коллекцию Гертруды Стайн. Токлас была застенчивой и стройной; Стайн была уже довольно полной (вес ее позже достиг 94 килограммов). Мейбл Додж Льбюхан хорошо запомнила их и позже описала, как они обе выглядели в то время. О 30-летней Токлас она написала так: "Она была стройна и смугла. У нее были прекрасные серые глаза с длинными ресницами и длинный еврейский нос". 33-летняя Стайн выглядела по описанию Мейбл так: "Гертруда Стайн была громадной. На ее скелете висели горы массивной тяжелой плоти. На ней была какая-то одежда из вельвета, а ее вьющиеся волосы были зачесаны назад, полностью открывая лицо умного интеллигентного человека".
Для них обеих это была любовь с первого взгляда. Элис приезжала к Гертруде еще несколько раз, а потом Стайн пригласила ее поселиться в ее доме. Вначале Токлас выполняла функции машинистки и корректора, а затем стала ближайшей помощницей Стайн. Их любовь была взаимной, и началась их совместная жизнь, которую смело можно назвать супружеской. Функции мужа-добытчика выполняла Стайн, а Токлас была как бы женой, занимаясь домашним хозяйством и решением финансовых проблем. Стайн поддерживала близкие дружеские отношения и с некоторыми мужчинами, хотя эти отношения были полностью лишены секса. Она была дружна, например, с Хэмингуэем, хотя и не разделяла его взглядов на жизнь. Однажды она так отчитала его за то, что он недолюбливал лесбиянок: "Ничего Вы в этом не понимаете, Хемингуэй. Вы встречаетесь только с преступниками, больными и порочными людьми. Главное заключается в том, что акт, который совершают мужчины-гомосексуалисты ужасен и вызывает лишь отвращение, да и сами гомосексуалисты способны лишь презирать себя после такого акта. Чтобы смягчить все это, они пьют и употребляют наркотики, и все равно сам акт вызывает у них отвращение. Они все время меняют партнеров и не могут быть счастливы. У женщин все совершенно по-другому. Они не делают ничего такого, что вызывало бы у них отвращение, а потом они счастливы и могут вести мирную совместную жизнь". Хемингуэй, со своей стороны, отозвался о Стайн так: "Мне всегда хотелось с ней переспать, и она об этом знала".
С течением лет Стайн перестала скрывать свое отвращение к любым проявлениям гетеросексуальной любви. Ее жизнь с Токлас протекала мирно н счастливо.
В 1946 году Стайн настояла, чтобы ей была сделана операция по удалению опухоли. Когда ее везли на коляске в операционную, она повернулась к сопровождающей ее Токлас и спросила: "Каков же ответ?" Токлас не ответила. Стайн кивнула и спросила: "В таком случае, каков же вопрос?" Это были последние слова Стайн, обращенные к ее любимой.
Гертруда Стайн умерла в ту ночь во время операции. До последних дней своей жизни она была абсолютно убеждена в том, что она - одна из трех гениальных в этом мире. Двумя другими гениями она считала Пабло Пикассо и А.Н.Уайтхеда.