Интимная жизнь римских пап
Шрифт:
Мужчины, теряющие свой пенис, судя по всему, не являлись редкостью в период правления Иннокентия VIII.
Ведьмы… собирают мужские органы в больших количествах, иногда их число достигает двадцати или тридцати, и кладут в птичьи гнезда, или прячут в ящик, где они двигаются словно живые, и едят овес и пшеницу… Во всем виноват дьявол, создающий иллюзии… Как-то раз один человек рассказал мне, будто потерял свой член и пришел к ведьме с просьбой его вернуть. Ведьма посоветовала несчастному взобраться на определенное дерево и взять из гнезда, где лежит несколько членов,
С благословения Иннокентия VIII два ярых охотника за ведьмами — Генрих Краммер и Джеймс Спренгер — принялись за работу. Они «превратили землю, по которой прошли, в тропу огня и крови», но обычные садистские номера, вроде раздевания, порки, дыбы и иголок, загоняемых под ногти, не считались ими «настоящими пытками». Следует обратиться к книге «Пошлина на пытки», написанной архиепископом Кельна во время правления Иннокентия. Он самым тщательным образом составил прейскурант, по которому семья жертвы должна была платить папским палачам. Отдельная цена бралась за сжатие в тисках пальцев рук и ног, или лодыжек. К примеру, вырвать язык и залить в горло расплавленный свинец стоило в пять раз дороже, чем простая порка. В книге не написано, что делали с теми, кто не платил, но пошлина заставляла обвиняемых признаваться в несуществующих грехах в надежде тем самым спасти своих родственников от разорения. К тому же. в этом случае перед сожжением жертву душили.
Под пыткой, конечно же, несчастные женщины говорили двум извращенным доминиканцам все, что те хотели услышать. Поэтому не удивляет, что среди признаний часто речь шла о сексе. Краммер и Спренгер особенно любили истории об оргиях и черных мессах. Один из лучших приемов, предлагаемых «Молотом ведьм» будущим охотникам, заключался в том, чтобы обещать жертве небольшое наказание, если она во всем сознается, а потом сжечь. Еще один замечательный прием, рекомендуемый книгой: сказать жертве, что она будет оправдана, если назовет имена ведьм, о которых ей известно, а потом предоставить другому инквизитору приговорить ее к сожжению. Тут мы столкнулись с настоящими женоненавистниками.
То, что в христианском мире происходили столь чудовищные вещи, ни в малейшей степени не беспокоило папу Иннокентия VIII. Лежа на смертном одре, он страстно желал только одного — подкрепиться женским молоком. Удалось найти кормящую няню. Возможно, как Казанова, он хотел найти утешение на женской груди перед тем, как предстать перед создателем. В отчаянной попытке продлить ему жизнь, Бушар, капеллан Иннокентия, заплатил трем юношам, чтобы они отдали свою кровь для переливания. Все трое умерли во время операции, и Бушар вырвал деньги из костенеющих рук, прежде чем тела несчастных были унесены.
Иннокентий открыл дорогу для Борджиа. Он сделал Цезаря Борджиа епископом в возрасте восемнадцати лет и разрешил его кардиналам, разодетым в яркие роскошные камзолы и шляпы с высоким плюмажем, а то и в военную форму, с самодовольным видом разгуливать по Риму. Кроме того, он назначил кардиналом четырнадцатилетнего сына своего патрона Лоренцо де Медичи. Впоследствии этот гомосексуалист стал папой Львом X (1513-І521).
Глава 14. ОРГИЯ БОРДЖИА
Испанский папа Александр VI (1492–1503) родился 1 января 1431 года неподалеку от Валенсии и получил имя Родриго де Борджа и Борджа из Джативы. По-итальянски Борджа звучало как Борджиа. Родриго являлся внебрачным сыном своего дяди по материнской линии Альфонсо де Борджа, архиепископа Валенсии, который звался папой Калликстом III (1455–1458). Его мать Джоанна была замужем за Джеффри Лензоло, но папа Калликст III хотел, чтобы сын носил его имя и заставил Джеффри отказаться от своей фамилии и стать Борджа. или Борджиа.
Родриго рос испорченным ребенком. Говорят, свое первое убийство он совершил в двенадцать лет. Историк писал:
Когда Родриго подрос, вместе с ним выросли его гордость и высокомерие, жестокость и склонность к тирании. Он показал себя упрямым, неуступчивым, мстительным и непредсказуемым юношей. Говорят, когда ему исполнилось двенадцать, он убил мальчика из Валенсии — своего ровесника, но ниже по происхождению — нанес ему множество ударов ножнами в живот, наказав несчастного за то, что он произнес несколько непристойных слов. То была первая проверка его гордости и первый случай, позволивший людям увидеть, что представляет собой его вспыльчивый темперамент, который управлял его поступками до конца жизни.
В юности Родриго был невероятным распутником, он имел множество любовниц и по меньшей мере шестерых незаконных сыновей в Испании. Совсем неплохое начало, если ты собираешься стать папой эпохи Возрождения.
Красивый, высокий и сильный юноша, Родриго обладал пристальным, пронзительным взглядом. Когда он стал папой, то постепенно из привлекательного юноши превратился в уродливого и толстого человека, но, как и прежде, своим обаянием и интеллектом производил впечатление на женщин, а интереса к хорошеньким девушкам не утратил даже в преклонном возрасте.
В Испании Родриго получил образование у лучших профессоров. «Он обладал честолюбием, — писал один из его современников, — быстрой и энергичной речью, изобретательностью, но прежде всего выделялся удивительным умом».
Став папой, Каллист пригласил юного Родриго в Италию, чтобы он, как и Иоанн XXIII, занялся изучением юриспруденции в Болонье. Наставник Родриго, Гаспар де Верона, пишет о нем так:
Он красив; жизнерадостен и искренен. Одарен удивительным ораторским искусством. Красивые женщины легко влюбляются в него, их неотвратимо влечет к Родриго, словно железо к магниту.
Калликст считался добродетельным и склонным к аскетизму человеком, тем не менее, он назначил двух своих «племянников» кардиналами. Одним из них был Родриго. Кроме того, Родриго получил должность архиепископа Валенсии в 1456 году, когда ему исполнилось всего двадцать пять лет. Именно назначение в Валенсию, самый богатый город Испании, положило начало огромному состоянию Борджиа.
Родриго так открыто наслаждался богатством и властью, что вызвал возмущение у духовенства и поставил в неловкое положение своего дядю даже в те времена, когда царили весьма свободные взгляды на мораль. Родриго обзавелся множеством внебрачных детей — не представляется возможным назвать даже их примерное число.