Интриги планеты дождей
Шрифт:
— Я тебе клянусь, немец, — бил себя огромным кулачищем в широкую грудь двухметровый Рино, — своими глазами видел, как раб пробежал по болоту, и оно было ему выше колена, и ничего ему не сделалось. А за ним помчался охранник, которого словно кто-то дернул на дне за ногу, тот упал, скрылся за сухим черным туманом, и больше никто не встал.
— На планете есть рабы? — удивился я.
— Нет, они не люди, синтетики. Правда знаешь, что странно? Ко мне как-то подошел синтетик и сказал, что он Грегори. Помнишь Грега? — спросил Рино, я кивнул. Грег воевал с нами на Тау Кита. Классный был снайпер. — Он рассказал такие подробности,
— А ты спросил капитана, почему раб не помнит больше Грега?
— Ты думаешь, что я дебил, немец? — обиделся Рино. — Конечно, спросил. Тот ответил, что у раба просто воспоминания сгенерированные ИИ. Что Грег где-то вел виртуальный дневник, и это оттуда.
Ты действительно дебил, Рино. Самый дешевый мозг для синтетика — это армейский чип, который сейчас стоит в твоей голове и моей руке. К блоку управления телом добавляют этот чип, немножко добавив ему амнезии, чтоб синтетик не поднял бучу по воспоминаниям человека, в теле которого чип находился, — и готовое тело к твоим услугам. Дороже стоит, когда внутри синтетического тела человеческий мозг, но это уже не синтетик, это киборг. А самые дорогие синтетики — с искусственным мозгом. Видел я пару раз таких существ. У генерал-губернатора планеты Лим-2, на которой я служил после выпуска, погиб муж и сын. У нее были биологические синтетики — сын рос, муж старился, а в их искусственных мозгах были воспоминания ИИ об этих людях. Говорили, что она за свою синтетическую семью заплатила столько, сколько можно было отдать за новенький межзвездный лайнер.
— И много рабов в джунглях Вентуры? — спросил я у Рино.
— Около тысячи синтетиков, — почесал голову амбал и поплыл к панели управления. Я поплыл за ним. — Там у нас договор с местными обитателями — мы собираем отмершие листья и мертвые деревья по всей планете. Это всем хорошо. Раньше они ждали, когда их умерший товарищ полностью перегниет, а это процесс долгий. Иногда лианы переносят мертвецов в болота, а те высушивают лишнее. Теперь мы как экологи подчищаем джунгли, болота не получают питания и начинают уменьшаться. Всем хорошо, люди молодцы.
Что-то я не верю в человеческую благотворительность. Чтобы вот пригнали тысячу синтетиков чистить джунгли. Это же какие деньги надо иметь, чтоб купить столько синтетиков?
— А что мы добываем на этой планете? — задал я вопрос, сделав наивное лицо.
— Эммм… ничего, — замялся Рино. — Там у нас просто представительская миссия.
Ну да, конечно. Мы, люди, миротворцы каких еще поискать. Ладно, спустимся на планету, выясним. Но чипы я, похоже, уже нашел. Тысяча синтетиков это пять военных компаний в системе Лейтена. Все совпадает, плюс-минус десяток чипов. Война с системниками и так идет, военных туда периодически посылают. Я только одно не понимаю — не гуманнее было вместо синтетиков послать в джунгли тысячу военных?
— Так чем говоришь, синтетики на планете занимаются?
— Мертвые деревья из джунглей вывозят, — зевнул Рино, глядя в монитор.
Да, солдаты мертвыми деревяшками заниматься не будут. Смотрю на Рино, а он достал косяк, чиркнул старинной зажигалкой, раскурил папиросу, глубоко затянулся и
— Попробуй, это местная дурь, — расслабленно улыбнулся бразилец. — Привыкания ноль, мозг не разрушается, чистый кайф, как от секса, ну же, немец!
Я протянул руку, взял косяк, затянулся. Ничего кроме першения в горле я не ощутил, но улыбнулся и протянул косяк обратно Рино.
— Так вы тут и дурь выращиваете втихаря, — хихикнул я, делая вид, что мне кайфово. На самом деле я не ощущаю действие наркотиков и крепкого алкоголя, только вкус. Иммуномодулятор, вшитый в восемнадцать лет, не позволяет мне травиться ядами. Спасибо, мама, за подарок.
— Неа, — Рино поплыл, его глаза полузакатились, с уголка рта побежала тонкая струйка слюны. — Эта наркота получается из мертвых гигантов. Этим планета и ценна. Представляешь? — захихикал Рино, еще раз затянувшись. — Целая планета гигантских галлюциногенных деревьев. Только тсссс, — приложил палец к губам Рино, — я тебе ничего не говорил. Вреда ноль. На следующий день словно молока выпил, если знать меру и не заниматься этим круглосуточно. Эх, Айван. Я бы взял молодые побеги, да в джунгли моей родной Бразилии. Это ж перевернет всю систему.
— Ага, тебя замочит наркомафия, — проворчал я. — И в чем, собственно, радость — проводить каждый день в полусне?
— Это яркая, настоящая жизнь, немец!
— У нас с тобой разные представления о яркой и настоящей жизни, Рино.
На пульте управления замигал сигнал подготовки к посадке. Я пристегнул Рино в кресле второго пилота. Сам сел за ведущего и стал проверять показания приборов.
— Что ж ты укурился, придурок? — разозлился я на Рино. — А если б здесь стоял пароль, и я не смог перехватить управление на себя?
— Это быстро отпускает, на мозг не влияет, — прошептал Рино.
Плохо он выглядит, глаза закатились, рот открыт, тело расслаблено, словно тряпка.
— А если б я тебя сейчас в шлюз вытолкал?
— Хм, хм, тыыы? Да никогда. С тобой, Айван, я даже жену свою голую могу оставить. Ты не предашь.
— У тебя нет жены.
— Ага, — кивнул бразилец. — Но есть сестра. Тут час на подлет, меня отпустит.
— Я вижу по твоим мокрым штанам, что тебя уже отпустило, — хмыкнул я, и повел корабль на посадку по подсказкам навигатора.
К моменту приземления Рино действительно пришел в себя, но за штурвал я его не пустил. Планета почти полностью состоит из джунглей. Океанов нет, морей почти нет, а реки — подземные с близким залеганием к поверхности. Фактически деревья представляют из себя слой, затянувший собой планету типа Земля.
Крейсер мягко приземлился на небольшой свободный участок. Тут уже стоял военный корабль и частная шикарная яхта. По тому, что на орбите ничего не висело, кроме передающей станции, я понял, что официальной миссии здесь нет.
Мы вышли с Рино, который выглядел более чем прилично, со своего крейсера и пешком пошли к стоящим рядом с джунглями модулям. Местная звезда щедро дарила тепло этой планете. Оранжевый карлик хоть и был тусклее Солнца, зато находился к Вентуре значительно ближе, чем Солнце к Земле. В общем, раздетым под лучи Глизе 710 лучше было не выходить. Благо на корабле имелось несколько запасных скафандров и комбинезонов, что позволило мне сейчас смотреться более сносно, чем когда меня подобрал Рино. Возле модулей нас уже ждали.