Интроверт в экстравертном мире
Шрифт:
Меланхолик – иррациональный интроверт, по причине высокой инертности нервной системы. Жизненных сил у таких людей мало по сравнению с другими типами. Без творческого подхода к себе меланхолику в этом мире труднее всего. Ему кажется, что ему все время не везет. А не везет им по одной причине – они пытаются жить, как все и показать, что они такие как все, надеясь, что тогда станет легче. Но дело обстоит совсем наоборот, это я вам как почетный меланхолик говорю. Чем больше стремишься быть «как все», тем большее количество кирпичей ловишь разными частями своей личности.
Первое, что нужно сделать интроверту-меланхолику, это сказать себе: «Да, признаюсь, я меланхолик» – и начать жить, учитывая свою данность. Выбираем же мы себе одежду по размеру, подбираем цвета, которые идут, едим
И для окружающих, и для себя это натура загадочная и утонченная. И правда, чувствительность высокая, а энергии, прямо скажем, не очень много. Точнее, энергия просыпается в меланхолике, когда ему удается себя чем-то возбудить. Я имею в виду азарт, увлечение, желание, стремление – что-то, что приводит в возбуждение нервную систему. Тогда меланхолик может забыть обо всем на свете и трудиться дни и ночи напролет. Оторвать в это время меланхолика от дела советом пойти отдохнуть, требованием ответить на вопрос, желанием с ним побеседовать – значит, лишить его жизненных сил и оставить дело недоделанным навсегда в 60 % случаев. Процесс деятельности, увлекающий его (ее), меланхолик воспринимает как акт творчества, посещение музы, даже если это муза годового отчета или глажения белья. Он же иррационал, его посетила идея, и он должен ее воплотить, в большинстве случаев немедленно и не прерываясь. Сколько это будет длиться, он не знает, пока муза не уйдет.
Мы помним, что меланхолик – интроверт, а значит обращен в себя. Меланхолический темперамент делает его чувствительным, а иррациональность – оригинальным, естественно, что многих из нас тянет к творчеству. Где еще реализуешь такое неделовое сочетание?.. Но, в отличие от сангвиника, работать под напряжением меланхолик может, пока муза его не оставит, после этого, вымотанный, он должен отдыхать. Так диктует темперамент. Восстанавливаются меланхолики долго, поэтому им нужно больше сна, чем другим типам, больше уединения.
В критических ситуациях меланхолик морщится, но терпит. Терпения ему не занимать, потому что к нему приучает вся жизнь. Его (ее) можно вогнать в депрессию, слезы, апатию, раздражение, но открытой агрессии меланхолический тип не проявит очень долго. Хотя, в отличие от флегматика, не будет сохранять спокойствие, а станет поскрипывать и постанывать, стремиться увильнуть от того, кто его «допекает». А уж если вам удалось его «допечь» (событие не рядовое), ждите взрыва. И если у флегматика это будет гнев – «Чума на оба ваши дома!», то меланхолик выдаст безумную яростную истерику в стиле «Моей дочери плохо, вот она и палит в кого попало, настоящая принцесса». Выпалит и, скорее всего, увянет надолго, как цветок. Сил-то не осталось. А терпел меланхолик, потому что знал, что истерика все силы и съест, чувствовал, что будет плакать в подушку от бессилия. Это основное несчастье меланхолика – он чувствует себя бессильным. И чтобы стать счастливее, ему надо знать, где и как брать силы.
Давайте на этом немного остановимся, потому что у меланхоликов специфические способы пополнения запасов жизненных сил. Да, я уже говорила, что это сон. Кроме того, как иррационалу, человеку с меланхолическим типом темперамента очень показано искусство. Не могу посоветовать вам какой-либо конкретный вид, жанр или тему, а просто предлагаю попробовать и найти свой. Некоторый парадокс меланхолического темперамента в том, что, переживая общение с реальными людьми, он энергию, как всякий интроверт, теряет, однако прекрасно пополняет ее запасы, даже генерирует в самом себе, если переживает за, с или против героев искусства: книг, опер, кино, спектаклей. Переживания, которые можно просто поддерживать в себе, как огонь в топке, не требующие активности во внешнем мире, аккумулируются в меланхолике энергией.
Бывает такое обманчивое чувство, что не хочется смотреть тяжелый фильм, браться за сложную книгу, смотреть на картины, заставляющие испытать какие-то чувства. Но это не хочется нашему линейно-логическому мышлению, которое уверено: понервничаешь – совсем вымотаешься. А для меланхолика это не совсем так, то есть совсем не так, нужно только найти для себя тот вид искусства, который будет вашу внутреннюю
И важно помнить еще одно. Не сравнивайте себя с экстравертами и даже с флегматиками. Потому что у вас не похожи не только причины поведения, но и активность проявляется по-разному. Никогда меланхолик не будет напоминать флегматика, сангвиника или холерика, даже если он в этот момент полон сил. Поведение все равно будет другое.
Холерик несется как комета, не разбирая дороги, – энергии хоть отбавляй, иррациональное сознание опирается на эмоции и импульсы. Даже сверхэнергичному меланхолику в голову приходит одно – либо прижаться к стенке и наблюдать за процессом, либо взвыть страшным голосом что-то чувствительное, дабы добраться до эмоций иррационального собрата и хоть как-то остановить. Сангвиник, насвистывая и улыбаясь, делает свое дело, уже три недели делает в хорошем неизменном темпе, с песенкой и улыбкой. Меланхолик на это может только завидовать, раздражатся и, упав от усталости, уснуть рядом еще до конца первой недели. Потом проснуться и увидеть, что сангвиник все так же уверенно работает. Непостижимый тип. Флегматик соображает и потом усердно что-то рисует мелким бисером в аккуратном блокнотике, то ли цветочки, то ли карту местности, при этом не выражая вообще ничего и даже не выражаясь. Поделиться своим действом с меланхоликом он не хочет и не может, потому что тому просто невозможно понять красоту проработанного до мелочей плана или вышивки, которую флегматик творил два с половиной года, или красивейший ход мысли в басне. Меланхолик за это время успел написать два тома «Мертвых душ» и один из них сжечь. Да, меланхолик тоже был полон сил, активен и при этом не был похож ни на один другой тип. Поведение у всех разное. И активный интроверт не станет экстравертом, так же как ушедший в себя экстраверт – интровертом.
Еще одна сильная сторона меланхолической данности – тонкое чувствование мира. Что, несомненно, способствует творчеству во всяком виде. Обостренное и оригинальное мироощущение позволяет ему видеть новое в старом и открывать горизонты. Сам он туда, за горизонт, не пойдет, конечно, но, вполне возможно, предвидит, что именно там найдет холерик и что принесет оттуда сангвиник, и какие выводы сделает флегматик из этих открытий. Увидит, но сам заниматься не станет. С него достаточно сотворить, открыть, а там… сами.
Кроме того, особенность меланхолика – умение сопереживать и отражать чувства других людей – развита сильнее, чем у всех других типов темперамента и даже сильнее, чем у флегматика, то есть второго интровертного типа личности… Меланхолический человек большей частью погружен в себя, но там, в себе, он думает о других. Ему нужно, чтобы люди рядом с ним были здоровы, счастливы, спокойны, радостны и не пугали его своими слабостями, печалями, болезнями и трагедиями. У него нервы не выдержат. И поэтому меланхолик по мере сил помогает окружающим, чью «поломку» он увидел и отразил. Своего рода альтруизм, основанный на эгоизме: несчастье окружающих так задевает его, что терпеть это меланхолик практически не в силах. Или надо бежать, чего ему часто не позволяет положенная на темперамент совесть, а еще чаще обстоятельства жизни, или справляться с ситуацией. Именно поэтому слабые и часто жалующиеся на усталость меланхолики в критических ситуациях с близкими становятся бечевкой, которая вытягивает тонущих на поверхность. Только близких у меланхолика, как и у любого интроверта, немного, а порой и нет совсем.
Это одна из слабостей данного типа. Меланхолику вообще трудно раскачаться на что-либо, будь то работа или отношения, вообще любое движение вызывает подозрение: а нужно ли оно, а не потрачу ли я на это последние силы? И, с другой стороны, если уж начал, увлекся, то до упора, пока не упадет… Неумение управлять своими силами и рассчитывать их, конечно, подводит. Если надо переключится с одного на другое, обязательно одно из двух дел пострадает, да еще и переключение займет столько времени и энергии, что уж лучше бы и не трогали его вовсе.