Интроверт. От Земли и до звёзд
Шрифт:
– Хорошо, что напомнил. Давай, скорее приземляться, а то здесь мы – отличная мишень для зомби, – сразу заторопился фрактал.
– А я-то думал, что ты никогда и ничего не забываешь, – укоризненно посмотрел на него молодой человек. – Ладно, так и быть. Приземляемся, – сказал он и закрыл глаза.
Часть 1. Антивирус
Глава 1
Саратов, 22 декабря 2006 года (пятница), 22:00
Егор попытался открыть глаза. Но, к своему удивлению, он смог лишь с большим трудом немного приподнять отяжелевшие веки. «Неужели глаза пастой намазали?! Вроде бы взрослые люди, а всё
Сквозь слипшиеся ресницы он огляделся вокруг. Несмотря на царивший везде полумрак, Егор с удивлением обнаружил себя лежащим на полу своей комнаты. Приятный зелёный свет от электронных часов, как обычно висевших на стене, трудно было с чем-то спутать. На их экране появились четыре двойки. «Почему часы показывают число моего рождения? Причём дважды», – вдруг пришло Егору в голову, но этот вопрос тут же затерялся в потоке других – более насущных мыслей.
«Дожили! Кровать стоит рядом, а я сплю на голом полу, – подумал Егор, пытаясь отвлечь себя от невесёлых мыслей. – И ведь даже не помню, как они меня сюда перенесли. Надо признать, что аккуратно работают. Но я и сам хорош – совершенно не почувствовал, что меня с кровати стаскивают. А в боевых условиях такой крепкий сон стоил бы мне жизни», – с сожалением подумал он и попробовал приподнять голову. «Кстати, а причём тут боевые условия? Я что, с кем-то сражаюсь, что ли?», – недоумевал Егор.
Собственное тело казалось ему, словно, ватным. Оно совершенно не слушалось хозяина и существовало отдельно от него. Егору не удалось не только приподнять голову, но даже пошевелиться. «А вот это уже явный перебор! Связывать мирно спящего человека вовсе не стоило. Или они меня так миорелаксантами накачали?! В любом случае кто-то сегодня точно огребёт по полной программе! И совсем скоро я вспомню, кто это будет», – продолжал он успокаивать себя, составляя план суровой, но пока ещё безадресной мести.
В глазах время от времени темнело, а сознание готово было снова выскользнуть из разрываемого болью мозга. Немного успокоившись и на время забыв об этом дурацком розыгрыше, Егор постарался понять, что именно произошло на самом деле. «Ведь не могут же мои друзья быть такими отмороженными, чтобы шутить настолько диким способом?!», – размышлял он, с тревогой осознавая, что совершенно не помнит своих друзей и не знает, насколько они отмороженные на самом деле. «Ладно, будем надеяться на лучшее. Может быть они – вполне приличные люди, которые решили разок пошутить. Ну, и слегка перестарались. С кем не бывает? Но ведь они всё-таки – мои друзья, раз позволяют себе такое!», – с надеждой думал Егор, продолжая себя успокаивать.
Так никого и не припомнив, он почувствовал, что от всех этих усилий лишь дико устал. Следующие несколько минут Егор старательно ни о чём не думал. Но и это занятие оказалось не менее утомительным, чем предыдущее. Тогда Егор просто закрыл глаза и отпустил свои мысли на свободу. Тем не менее, он старался не заснуть, чтобы не стать жертвой нового розыгрыша от своих заклятых друзей.
Через некоторое время Егор почувствовал себя немного лучше. Однако память к нему так и не вернулась. Он всё ещё не представлял себе, как оказался здесь, и почему лежит сейчас на полу, совершенно не в силах пошевелиться. Всё это было очень странно и уже начинало сильно раздражать. Однако на этот раз Егору удалось довольно быстро успокоиться. «Лучше потратить силы на что-то полезное», – рассудительно подумал он, делая
Но тут Егор поймал себя на мысли о том, что не знает, кто он на самом деле. В голове одно за другим стали возникать предположения по-поводу самого себя. Но ни одно из них не казалось правдоподобным. Совершенно выбившись из сил, Егор опять приуныл. Он был совершенно потерян и не представлял, что делать дальше. «Похоже вчерашний вечер удался на славу. Таким разобранным, как сейчас, я ещё никогда себя не чувствовал», – с досадой подумал Егор, но тут же сморщился от дикой головной боли.
Казалось, что этот приступ длится уже целую вечность. По-крайней мере, Егор начал всерьёз сомневаться, жив ли он ещё. Однако через некоторое время кто-то сверху похоже опомнился и услышал безмолвный призыв прекратить эту изощрённую пытку. Боль начала постепенно стихать, и вскоре исчезла совсем. Это показалось Егору таким безумным счастьем – просто лежать и ничего не чувствовать. Голова уже не грозила взорваться от чудовищного напряжения. Тело же, ставшее таким лёгким, как пушинка, казалось, вот-вот поднимется в воздух и улетит под потолок. Егор осторожно разжал зубы и почувствовал, как капли пота скатываются с его лба на пол.
В коротких промежутках между накатывающими приступами головной боли Егор начал кое-то вспоминать. Из глубин его необъятной памяти вдруг всплыло слово «океан». Что именно оно означало, было совершенно непонятно. Хотя слово казалось до боли знакомым. Было в нём что-то по-настоящему своё. По какой-то причине Егор подозревал, что океан – это не просто водный объект, а имя. «Вот только чьё?», – снова и снова спрашивал он сам себя.
«Океан, Океан», – Егор, словно, пробовал это слово на вкус, произнося его про себя. Пересохшие губы слабо шевелились, беззвучно повторяя своё заклинание. «Один раз я вроде уже забывал собственное имя, – вдруг припомнил Егор. – Совершенно не хочется проходить через это снова».
В том, что Океан – это имя, Егор был теперь уверен. Оставалось вспомнить, кто скрывается под ним. Однако через некоторое время Егор вдруг осознал, что это – его собственное имя. И, хотя он пока не мог вспомнить, когда и почему взял себе такой странный позывной, в том, что Океан – это он сам, сомнений не было.
Одной проблемой теперь стало меньше, что уже обнадёживало. Но Егор всё ещё не чувствовал своего тела и, словно, парил в невесомости. Только теперь пальцы его рук начали ощущать лёгкое покалывание сотен тончайших иголок, которые разом осторожно коснулись его кожи. Чувствительность постепенно возвращалась, а вместе с ней стали возможны и первые робкие движения.
– Может хватит уже в темноте сидеть? – слегка раздражённо спросил чей-то знакомый женский голос.
– Ладно, сейчас свет включу. Хотя и в темное тоже было неплохо, – с иронией ответил другой голос – тоже очень знакомый, но уже мужской.
Как и было обещано, в комнате зажёгся яркий свет. Картинка резко поменялась. Ослепительная вспышка, сверкнувшая под потолком, внезапно озарила и глубины памяти Егора. Ему понадобилась лишь секунду, чтобы понять, кто он такой, где находится, и кто его окружает. Память окончательно вернулась к Егору, и это было настоящее счастье. Гнетущее чувство беспомощности, уступило место радости и свободе.
Егор слегка повернул голову в сторону и увидел, что рядом с ним сидели, прислонившись к стене, Гвоздь и Нота. Они выглядели очень уставшими, но одновременно довольными. Заметив, что Егор окончательно пришёл в себя, Гвоздь грустно улыбнулся и поднял в приветствии руку.
– С возвращением! Хорошо, что ты всё-таки решил к нам присоединиться, – с лёгкой иронией тихо сказал он.
На мужественном лице Гвоздя при этом на секунду обозначилась глубокая морщина на переносице, а уголки рта невольно опустились вниз. «Это ведь его голос ответил девушке, что и в темноте было неплохо. Такую иронию ни с чем другим не спутаешь», – подумал Егор, пристально глядя на Гвоздя.