Инвалидность души
Шрифт:
– Как же я на работу завтра пойду? Бухгалтерский труд нелегкий… Особенно, если по совместительству… Приходится порой оставаться допоздна… и делать, что скажут. Эх, жизнь моя славная, ну что мне делать с тобой? Еще эта драка… теперь синяк небось под коленочкой будет. Тоже, случилось же. Спокойно себе трапезовали в «Кафе-Довись», что где-то на Цветном бульваре, и тут лохушка со своим лохом появились, значит. Вот… Да… Ой… Димулечка мой на секундочку отошел, ну я и решила подойти познакомиться
Помню, давно, еще в школе, классе во втором был случай. В конце урока зашел в класс дежурный по коридору и спросил: «Ребята, часы никто не потерял?» А ему тут же вопрос: «А какие?»
… Абонемент в солярий подорожал, а я «тонаком» не пользуюсь… Теперь буду ходить бледная, как полотно… даже неприлично. Тут к доктору ходила – горлышко заболело. Он мне: «На что жалуемся?» А я ему: «Да, вот, доктор, смеяться и улыбаться больно». Он хохотал, как сумасшедший. Успокоившись немного, сказал: «В наше время это не только Вам». А мне действительно больно уголки губ поднимать, а надо… И слово «черешня» хочешь или не хочешь, а произноси каждое утро… Работа, жизнь такая… «Главное улыбаться не переставай, а доллар мы как-нибудь нарисуем», – советуют хорошие люди.
Как же тошно от всех этих дел! Была бы хоть любовь на свете! Любви нет. Нет ее… и ничего нет.
Купила тут кожаные брюки, думала практично и красивая, аккуратная ходить буду… Походишь тут, как же… На работу можно ходить теперь только в валенках и бушлате, по возможности в сером. Теперь только дома в них (в брюках кожаных) хожу и сама «тащусь» от своего внешнего вида. Выглядеть красивым и счастливым сегодня опасно. Вот на днях заказал сосед по телефону продукты на дом. Через тридцать минут приехали.
– Пиццу заказывали?
– Да.
– Получите.
И не стало человека.
Блин, как же башка трещит от этих мыслей. Ходишь хорошая, без побрякушек, не
Скоро наступит новое тысячелетие. Завязка каждого столетия (начиная с XYII века) в России сопровождалось катаклизмами. Интересно, что теперь-то будет с нами? Хочется видеть происходящее как бы со стороны и утешить всех несправедливо обиженных, сказав им: «Не раскисайте, справимся. Страдания человека для общества и истории в целом – капля в море. Подумайте об этом… и может быть, вам станет легче. Мы выживем!»
Никому верить сейчас нельзя. Кругом одни волки. Если ты не будешь злым, ты не выживешь. Но если ты перестанешь быть человеком, то у тебя не будет права жить. Высшая сила накажет тебя тогда, когда ты меньше всего будешь ждать плохого.
Сколько раз меня обманывали – я был, пожалуй, слишком добрым. Я был неуклюжим в своем стремлении быть хорошим. Обманывали те, кому я больше всех доверял. Любимая женщина меня предала, но я продолжаю безумно любить ее. Я хочу быть с ней несмотря ни на что. Если бы мир мог понять, как я ее люблю. Это чувство глубокое, сильное – сильнее меня.
Когда-то и я был любим. Сейчас я это понимаю. Как жаль, что нас порою любят те, кого мы ненавидим… Ее признания в любви были мне противны. А вы бы поверили куртизанке, вчерашней уличной девке? Вот и я не поверил. А зря. Надо жить так, чтобы верить. Иначе потом будет мучительно больно.
… Помню сидели мы с ней в темной комнате на диване. Она, как пацаненок, коротко остриженная, была задумчива и не весела. Кто бы мог подумать, что проститутка может быть таким славным и добрым другом. Поверьте, она умела исповедовать. Мне было легко с ней. В тот вечер испугала она меня – я боялся после звонить ей: голова перестала слушаться меня. Сердце мое кричало: «Останься с ней, забудь про карьеру хотя бы на время… она женщина – она будет хорошей женой, хорошей матерью».
Мы смотрели телевизор. На экране молодые люди обменивались обручальными кольцами и целовались.
– Смотри, они решили создать семью. Интересно, зачем люди в церкви венчаются? Я думаю, чтобы бояться потом шаг в сторону сделать: перед богом в верности клянёшься, как бы.
Конец ознакомительного фрагмента.