Инверсия праймери
Шрифт:
— Этот человек, которого вы чуть не порезали, — не напоминает ли он вам чем-нибудь Тарка?
— Нет. — На самом деле это было не совсем так. У Хилта тоже темные волосы, да и сложением он напоминал Тарка. И ростом. И когда он вошел ко мне ночью, это напомнило мне бесцеремонность, которую я так ненавидела в Тарке — он верил, что имеет право делать все, что ему заблагорассудится, с теми, кого почитает ниже себя. Но это сходство было чисто поверхностным.
Хилт мог раздражать, но даже зная его
— А тот певец в кафе? — спросил Тагер. — Он ничем не напоминал Тарка?
Я фыркнула:
— Вот уж вы сказали. Этот человек — полная противоположность аристо. У него карие с золотом глаза и золотой голос. И мне кажется, он и мухи не обидит.
— Вы сердились на него.
— Сердилась? — Я посмотрела на него. — С чего? Я не хотела ему вреда. Я хотела заниматься с ним любовью.
— Расскажите мне о нем.
— О нем? Я ничего о нем не знаю.
Тагер ждал. Я нахмурилась и скрестила руки. Подождав немного, он попробовал зайти с другой стороны.
— Значит, вы не замужем?
Неужели то, что я никому не нужна, так очевидно?
— При чем здесь это?
— Вы не похожи на женщину, которая ищет себе любовника, будучи привязана к кому-то другому.
— О! — Это-то он откуда знает? — Ну и что? Вы ожидали, что у меня есть семья?
— Почему это вас так задевает?
— Бросьте свои душеспасительные штучки и ответьте на этот чертов вопрос. Вы хотите, чтобы я была откровенной с вами, так будьте откровенны со мной.
— Да, — мягко произнес он. — Я удивлен, что вы не замужем.
Я не в первый раз слышала такую ерунду: «Как вы только выдерживаете одиночество?»
— Бросьте, Тагер.
— Почему это вас так злит?
— Я не зла. Прекратите задавать мне этот дурацкий вопрос.
— Вид у вас прямо-таки взбешенный.
— Ну да, — взорвалась я. — Конечно. Тащи эту красотку праймери в постель. Славный улов. Или они хотят то, чего хотел Хилт, — наказать меня.
— Я сжала кулаки. — Может, мне стоит изуродовать лицо и носить лохмотья, чтобы проверить, захочет ли меня кто-нибудь тогда?
— Кто такой Хилт? — спросил он все тем же ровным тоном; это начинало выводить меня из себя.
— Хилт — это тот сукин сын, что толкал меня к стене и обзывал Старыми Деньгами и Ледяной Принцессой.
— Вы ни то, ни другое.
Я почувствовала то, что, должно быть, чувствует поезд на магнитной подушке, налетая на полном ходу на кирпичную стену.
— Причина, по которой я удивлен, что вы не замужем, — в том, что редкие эмпаты с вашей чувствительностью могут переносить одиночество.
— У меня чувствительность бетонного блока.
— Очень необычного блока, — улыбнулся он.
— Я не шучу.
— Я
Я не могла поверить.
— А почему вы считаете, будто знаете обо мне что-нибудь?
Тагер развел руками:
— Я исхожу из опыта, из подготовки, из интуиции, наконец. В конце концов, я тоже эмпат.
— О! — Ну да, конечно. С его родом занятий он должен быть эмпатом. — Не думаю, чтобы хотела говорить дальше. — Разговор с ним выматывал больше, чем прогулка пешком из ДВИ. Мне хотелось вернуться домой и лечь спать. — Не обещаю, что еще вернусь.
— Мне кажется, вы вернетесь, — сказал Тагер.
Это заставило меня замереть. Этого я не ожидала. Я ждала, что он будет кормить меня чем-то вроде пожеланий Керджа: вы переутомились, вам надо попробовать жить нормальной жизнью. Отдохнуть. Расслабиться. Я ожидала, что Тагер тактично объяснит, что мне незачем переводить его время, жалуясь на свою неспособность нормально общаться с людьми.
А он хочет, чтобы я пришла еще.
Но разговор с ним требовал от меня слишком много сил.
— Не знаю, будет ли у меня время.
— Мне кажется, с вашей стороны было бы неразумно останавливаться.
— Что?
Он снова напомнил мне мать.
— Мне нужно получше узнать вас, чтобы понять, что же выводит вас из себя. Пока я могу сказать только одно: если вы не справитесь с этим, что-нибудь случится.
Я сжалась:
— Вы считаете, я могу причинить кому-то зло?
— Возможно.
Я знала это. Я все время это знала. Я заставила себя задать вопрос:
— Вы боитесь, что я потеряю контроль над собой и убью кого-нибудь, да?
— Не думаю, чтобы вы могли неспровоцированно убить кого-то. — Совершенно неожиданно он поднял мою руку и стащил перчатку, обнажив бинты.
— Как вы ухитрились?
Как он понял, что я повредила руку? Неужели он такой сильный эмпат?
Может, он так же хорошо принимает сигналы моего тела? Я отдернула руку.
— Я же говорила. Я разбила стакан.
— Как?
— Не ваше дело как. — Я пыталась вывести его из себя. — Какая разница, как?
— Единственный человек, кому, я боюсь, вы можете причинить зло, — это вы сами.
Я так обалдела, что у меня даже голос сорвался.
— Вы ничего обо мне не знаете.
— Я не могу заставить вас прийти еще, — сказал Тагер. — Даже если бы я и мог, это бы не помогло. Я не сомневаюсь, вы способны заставить меня поверить в любое состояние вашей психики. Но вы не пришли бы сюда, если бы не искали помощи.
— Я — разладившийся механизм, — горько сказала я. — Мне нужен капитальный ремонт.
— Вы не машина, — голос его потеплел.
Я стащила вторую перчатку и протянула ему руку так, чтобы он видел гнездо на ладони.