Инвиктум
Шрифт:
центре. Мне вдруг захотелось настоящего кофе.
– Не знаю, я нечасто там бываю.
Разговор выглядит таким, словно мы знакомы тысячу лет. Этот парень не наглый, в нем
нет какой-то показной напористости. Он просто общительный и кажется весьма
дружелюбным. Но его глаза совсем пустые. Время от времени в них что-то мелькает, но чаще
всего я вижу только черную пустоту зрачков. Он вздыхает и поднимает взгляд на небо.
– Я вообще-то жду сестру, - говорю
мне пора.
– Уже уходишь?
– Ну да. Говорю же – мне пора.
– Но ведь сестра еще не вышла.
– И что? Я зайду к ней, потороплю.
– Опаздываешь?
– Что-то вроде того, - отвечаю я, и странным образом губы тянутся в улыбке. Парень
смотрит на меня из-под опущенных ресниц, слегка наклонив голову вбок.
– Между прочим, ты гнал, как сумасшедший.
– Если бы ты не витала в облаках, то увидела бы машину.
– Я не витала в облаках, - хмурюсь, а блондин начинает смеяться. Не знаю, как
поступить. Что делают в таких ситуациях обычные девушки? Улыбаются, как идиотки? –
Тебе бы не помешало быть осторожнее. В следующий раз ты можешь кого-нибудь
покалечить.
– Ох, я надеюсь на это, - говорит он, закатывая глаза, - Что думаешь о прогулке завтра
днем?
– Я даже твоего имени не знаю.
Парень улыбается и берет мою руку, а затем целует ее и, глядя в глаза, говорит:
– Джедидайя Янг к вашим услугам.
Он выглядит, как какой-нибудь аристократ, но в глазах этого не заметно. Они странные.
Будто голодные и одновременно заинтересованные, а еще – грустные. Не знаю, почему.
Просто мне так кажется. Я не так хорошо чувствую людей, как Ксана, например.
– Завтра у меня дела, - отвечаю, пожимая плечами. Он не унывает.
10
9
Megan Watergrove 2015 INVICTUM
– Значит, послезавтра.
– А что, если я не хочу?
– Правда?
– Возможно.
– Ладно. Я подожду, - говорит он, становясь ближе, - Но, думаю, как только мы с тобой
подружимся, ты уже не захочешь со мной разлучаться, Реми.
Слушаю его голос, будто загипнотизированная, и лишь через секунду понимаю, что
именно он сказал.
– Откуда ты знаешь мое имя? Я не говорила.
Джедидайя лукаво улыбается.
– Судьба, помнишь? Оставь этому хоть немного таинственности.
Затем он просто разворачивается и уходит прочь, а я стою, как вкопанная, и смотрю ему
вслед, пока он не скрывается за углом коричневого здания. Еще несколько секунд я
недоумеваю, что только что произошло. Неужели мы знакомы? Может, я уже где-то
представлялась ему? Или он знает мою семью?
противном случае, как ему может быть известно мое имя?
Из магазина, наконец, выходит Ксана. В ее руках целых четыре фирменных пакета.
– Не могла решить, какое лучше, - улыбается она, - Ну, идем? Эй, ты чего? Бледная
какая-то.
– Ничего, - отмахиваюсь я, все еще глядя в ту сторону, - Идем.
(С)
Первые опыты начинаются спустя неделю после того, как я заключаю сделку с отцом.
Он доволен моим ответом, показывает это, как может. Я удивляюсь все больше – несколько
лет он считал меня позором семьи, а теперь я буквально луч света в конце тоннеля. Не верю
ему и его «добрым» намерениям. Скорее всего, во всем этом есть какой-то подвох. Но решаю
попробовать. Терять мне особо нечего.
До праздника Милосердия – почти четыре месяца, однако мама уже на нервах. Ведет
подготовку полным ходом, будто все произойдет уже завтра. Мне нужно будет пойти на вечер
с одной из моих избранниц. И как это понимать? У меня что, есть избранницы? Я задаю ей
этот вопрос и получаю только порицающий взгляд в ответ. Что ж, придется выбирать.
Лаборатория, в которой будут проводиться опыты, находится в тюрьме. Забавно,
правда? Пока исследовательский центр еще не готов к работе, подопытных держат здесь.
Когда я приезжаю туда, меня встречает сам отец. На нем белый халат, будто он доктор.
– Надо же, - говорит он, - Даже не опоздал.
11
0
Megan Watergrove 2015 INVICTUM
– Я перепутал время, - отвечаю я, кривя губы, - Ну так что? Где твоя лаборатория, Франкенштейн?
Отец гортанно смеется и жестом приглашает меня пройти вперед. Мы подходим к стене.
На ней ничего нет – ни кнопок, ни ручек. Отец проводит рукой по невидимой панели, и
появляется дверь. Хмыкаю. Мы входим внутрь, двери закрываются. Лифт везет нас вниз.
– Что со мной будут делать? – спрашиваю я скорее из любопытства, чем страха. Он
сжимает губы в полоску и не смотрит на меня. – Мне просто интересно, на что я подписался.
– Просто сделай, что велят, и не задавай лишних вопросов.
– Это незаконно. Верно?
– Я президент этого чертового государства, - бурчит отец, поправляя запонки, - Для меня
все законно.
Больше мы не говорим. Спускаемся на нижние уровни. Двери лифта открываются, и
моему взору предстает череда белых дверей. Между ними, в коридорах, снуют ученые в
белых халатах. Все выглядит так, словно мы на закрытом объекте, где проводятся