Иные города
Шрифт:
— Юка, тебе лучше спрятаться.
Девушка послушно скользнула в одну из комнат, от удивления потеряв речь при виде Насти с мечом.
Странное создание приближалось, довольно неуклюже и тяжело ступая по полу. Остановившись на выходе из правого крыла, оно опустило руки, и из них в одно мгновение выскользнули длинные тонкие мечи.
Это произошло так внезапно, что Настя вздрогнула, а в следующий миг он поднял руку, и длинный меч вдруг вытянулся быстро, со свистом рассекая воздух. Поначалу Настя даже не поняла, что произошло, но вдруг Джонни резко дернулся, выронил кинжал, а на
— Джонни! — вопль Насти эхом разнесся по дому.
Джонни со стоном схватился за плечо и покачнулся. Неуклюжесть противника как рукой сняло, он огромными скачками понесся на них. Настя почувствовала, как от страха каменеет, не в силах двинуться. Джонни крепко схватил ее здоровой рукой и затолкнул в комнату к Юке, скользнул за дверь и захлопнул ее, повернув щеколду, отошел, все так же прижимая Настю к себе, и вовремя: железное тонкое лезвие проскочило под дверью и дошло до середины комнаты, исчезнув также внезапно, как появилось. Вслед за этим послышались удары в дверь, посыпалась штукатурка.
— Дьявол! — сквозь зубы шипел Джонни, морщась от боли. — Не могу восстановить…
Сердце Насти стучало так звонко и оглушительно, что она не сразу обрела возможность действовать. Оглядевшись с отчаянием вокруг, она увидела Исабель.
Девушка поманила Настю в угол комнаты, освещая собой поломанную мебель. Там была еще одна дверь. Настя и Юка, поддерживая Джонни, прошли вслед за призраком. Девушка вела их тесным коридором, который плавно спускался вниз. Настя то и дело порывалась заговорить с ней, но та качала головой, показывая на ее друзей. Ну да, не хватало еще, чтобы они подумали, что Настя рехнулась и говорит сама с собой. Джонни вскоре отказался от поддержки и шел за ними самостоятельно, опираясь здоровым плечом о стену коридора.
— Как ты видишь в темноте? — спросил он Настю.
— Неплохо, — ответила та. Исабель усмехнулась в ореоле своего зловещего сияния.
Они вышли в просторную комнату, которая более остальных казалась жилой: тут стояла мебель, занавешенная тканью, Настя щелкнула выключателем и загорелась слабо одна лампочка на разбитой люстре. И вот тут, при этом жалком свете, грозящем в любую секунду оборваться, Настя увидела стоявшую на комоде картину. Обнаженная девушка игриво оглядывалась через плечо. Это та самая картина… Все еще опасаясь, что ей мерещится, Настя подошла поближе и коснулась деревянной рамы. Картина была реальна.
— Ее принесли сюда недавно, — Исабель подошла к ней и с любопытством посмотрела на картину.
— Они здесь встречались, да? Те, кто принес ее сюда?
— Я не знаю, — Джонни как-то странно посмотрел на нее.
— Да. Но… — Исабель повернулась к Насте: — Тебе лучше не связываться с ними, ты же видишь, они…
Она вдруг замолчала, словно прислушиваясь. А потом исчезла. Настя тоже навострила слух. Где-то шла борьба, перестрелка, слышался топот ног.
— Нам надо выбираться отсюда, — сказала Настя, убедившись, что дверь, через которую они вошли, крепко заперта. Она пошла к противоположному выходу из залы, но остановилась.
Джонни крепко стиснув зубы, чтобы не закричать, держался за раненое плечо. В полутьме от доживающей последние минуты лампочки Настя видела, как сквозь белые на темной рубахе пальцы просачивается кровь. Ей хотелось
Шаги. Оба замерли, затаив дыхание, молясь о том, чтобы шаги стихли, но их звук нарастал. Джонни выдвинулся вперед, прикрыв своим телом Настю. Девушке казалось, что сердце ее бьется в горле. Тонкая полоска под дверью вспыхнула жёлтым светом фонаря. Шаги остановились.
— Я чую запах крови, — прошептал голос за дверью.
От звука этого голоса стыла кровь в жилах, несмотря на то, что он был мягким и вкрадчивым, он казался Насте жутким, как скрежет мела по доске. Позолоченная ручка двери начала медленно опускаться. Так медленно, что казалось, тот, кто за дверью, наслаждался выражением ужаса на лицах ребят.
Юка плакала и дрожала.
Настя оттолкнулась от стены, понимая, что из них троих она единственная, кто может оказать сопротивление. С мечом в правой руке и кинжалом в левой, она приблизилась к двери. Мысленно она повторяла все приемы фехтования, что знала, молясь о том, чтобы не растеряться и не испугаться.
— Настя… — Джонни попытался остановить ее. Он слабел на глазах.
— Я без боя не сдамся, — не очень уверенно произнесла Настя. У нее дрожали губы. Еще немного и затрясутся руки, тогда она вообще ничего не сможет сделать. А ручка двери повернувшись, замерла.
— Нааааастяяяяяяя, — позвал кто-то за дверью, и от этого голоса у Насти встали дыбом волосы. Она увидела, как в щель под дверью пролезают чьи-то страшные пальцы, уродливые, деформированные, с острыми когтями. И рук штук шесть, и все пальцы шевелятся и копошатся, словно жирные черви. Ручка снова повернулась.
Девушка хотела рубануть по этим жутким пальцам мечом, но тут прямо перед ней появилась Исабель и оттолкнула ее от двери. Исабель сама была перепугана до смерти. Плохой каламбур все-таки вернул Насте способность соображать.
— Настя, он страшный. Очень страшный, — Исабель дрожала.
Внезапно раздался резкий удар в дверь, она распахнулась, и великан, обмотанный черными лохмотьями, появился на пороге. Настя не стала давать ему времени осмотреться и со всей силы воткнула меч ему в живот. Меч вдруг стал теплым, а по лезвию потекла густая желтая жижа. В это же мгновение Юка завизжала, Настя оглянулась и увидела, что вместо Джонни с пола поднялся огромный медведь. Он набросился на оседающего великана, а Настя выдернула меч и встала в позицию как раз вовремя: костлявая и когтистая рука просунулась в проем и потянулась к ней, девушка воткнула в нее кинжал. Рука дернулась и исчезла, Настя с трудом удержала кинжал в руке. Затем она протиснулась в проем позади упавшего великана, выставив перед собой меч.
Перед нею стоял человек в черном плаще и капюшоне, белые с противной желтизной волосы неопрятно разбросаны по плечам. Голова была низко опущена, но видно было, что лицо уродливое, похожее на самые страшные варианты жертв ботокса, раздутое и бесформенное.
— Здравствуй, Настя!
Девушка стояла перед ним в оборонительной позиции, выдвинув вперед меч и кинжал. Он потер раненую кинжалом кисть, словно то была незначительная царапина.
— Тебя не учили здороваться? — он на миг оторвался от созерцания своей раны. Настя крепко стиснула зубы: ему ее не отвлечь.