Иные миры: Королева безумия

Белов А.

Любимый мой! Прошу тебя — сделай это! Избавься от нее! Пусть она исчезнет из нашей жизни! Пусть она не крадёт больше моё счастье, пусть не пьёт мою жизнь, пусть не травит своим ядом нашу любовь!

Иначе я не хочу жить. Если она будет рядом с тобой, я умру. Я не смогу делить тебя с ней. Я уже всё продумала. Я куплю снотворного, и выпью сто таблеток сразу.

Это будет лёгкая смерть. Я просто усну — и не проснусь. А ты придешь проститься со мной. Я буду лежать в гробу спокойная и умиротворенная. И улыбаться. Когда ты увидишь

эту улыбку, ты почувствуешь всю боль потери.

И тогда ты поймешь, как я любила тебя.

Почему вокруг тебя столько женщин? Сотрудницы, соседки, знакомые... Почему они могут спокойно смотреть на тебя, любоваться тобой, говорить

с тобой, а я должна таиться и скрывать свою любовь? Я ненавижу их! Я готова убить их всех!

Когда, скажи мне, когда мы наконец будем вместе?! Сколько мне ещё ждать?

Ты — далеко.

Но я люблю тебя!»

Следующее письмо написано Полиной незадолго до госпитализации. В нём проявления шизофренических расстройств мышления достигают апогея:

«Любимый мой!

Вот и ещё один месяц прошёл. Когда же мы увидимся?! Как мне хочется ускорить ход времени! Как я мечтаю скорее встретить тебя, обнять, как я мечтаю быть с тобой рядом!

Время крадёт у меня душу. Крадёт медленно, по частям, выпивая по капле. Моя душа зеленым ядом капает на песок. Её подберут те, кому будет не жалко меня. И тогда моя душа прорастет сквозь песок огненной травой, ледяными цветами. Некому будет убирать урожай, и никто не придёт на мою могилу.

Ласковый мой! Слышишь ли ты меня?! Думаешь ли обо мне каждую минуту?

Я люблю тебя так сильно, что иногда я думаю, что должна убить тебя. Да, да, это правда. Я чувствую, что должна убить тебя, чтобы мы навсегда были вместе, чтобы никто не смог разлучить нас. Какой смертью ты хотел бы умереть?

Нет у нас другой жизни, и никогда не будет. Мы сжигаем себя в керосиновых лампах ненужных пустых разговоров. Глазницы времени пусты и бездонны, в них никогда не будет жалости. Что ждёт нас завтра? Почему так несправедлива наша судьба?!

Жив ли ты ещё мой милый? Иногда мне кажется, что ты давным-давно умер, и мне всё это приснилось — и этот мир, и эта жизнь, и наша любовь. И тогда мне хочется умереть. Умереть, потому, что мир, в котором нет тебя, мне не нужен. Пусть им пользуется

кто-то другой. А я буду лежать под землей, тихонько-тихонько, и напевать песенку:

Спи мой малыш, лето возле крыш.

Спи мой родной, а мне быть одной.

Тихая ночь не оставит следа.

Мы не проснемся с тобой никогда.

Милый мой южный ветер! Ищи меня за синими горами, за широкими долами, за лесами, за морями — в тридевятом царстве, тридесятом государстве. Спрашивай обо мне у птиц небесных, у зверей лесных, у рыб морских — пусть расскажут, как я люблю тебя.

Ты — далеко.

Но я люблю тебя».

Вскоре после этого письма история болезненной любви Полины подошла к развязке.

Состояние Полины быстро ухудшалось. Она стала болезненно подозрительной, активно высказывала бредовые идеи преследования. В частности, она заявляла, что жена Алексея хочет её убить, что она сговорилась с мужем Полины, чтобы тот подсыпал жене отраву в пишу и воду. После этого родственники Полины вынуждены были обратиться к психиатру.

Так Полина оказалась в больнице. К счастью, лечение оказалось достаточно эффективным. Спустя месяц Полина была выписана в состоянии стойкой ремиссии. У неё исчезли болезненные проявления, появилась критика к своему состоянию. Теперь она расценивала свои переживания как ненормальные, ошибочные и являющиеся следствием болезни.

Последнее письмо Алексею Полина написала примерно через две недели после госпитализации. К этому моменту лечение уже дало определенный эффект. И хотя до окончательного выздоровления было ещё далеко, из письма явно видно, что болезненные переживания отступают, становятся менее значимыми и ранящими:

«Здравствуй, любимый мой!

Мы не виделись четырнадцать дней. Четырнадцать часов превратились в четырнадцать дней, и разлучили нас.

Сколько длилась наша любовь? День? Месяц?

Год? Вечность?..

Теперь всё в прошлом.

Я знаю, мои письма не нужны тебе. Ты так никогда и не прочтешь их и не узнаешь, как я любила тебя.

Любила? Да — в прошедшем времени. Это письмо — последнее.

Я оглядываюсь на наше прошлое, и понимаю, что нам не быть вместе. Так будет лучше для нас обоих.

Ты был далеко. Но я любила тебя.

Ты был чужим. Но я любила тебя.

Ты был не со мной. Но я любила тебя.

Теперь — всё в прошлом. Я больше не хочу мешать тебе. Я не хочу быть тебе обузой. Я не хочу предать свою память.

Я смотрю вдаль, и вижу тебя.

Ты уходишь. Ты растворяешься в тумане.

Прощай!»

Эта история получила неожиданное и счастливое завершение.

Письма, которые были процитированы выше, Полина перед выпиской из больницы передала своему лечащему врачу. Эти письма чудом сохранились в течение двадцати лет. Нам они показались превосходными и весьма показательными для освещения болезненных переживаний. Однако необходимо было получить разрешение Полины на их публикацию.

В истории болезни остался её адрес и домашний телефон.

Честно говоря, этот телефонный номер мы набирали без особенной надежды на успех. С момента выписки Полины прошло более 20 лет. За это время могло измениться очень многое. Она могла сменить квартиру, уехать из города, поменять телефон. Наконец, могло случиться худшее: тот приступ шизофрении, который привел её в больницу, мог оказаться не последним, заболевание могло прогрессировать, тем более что в те времена не было достаточно эффективных и безопасных препаратов, способных остановить развитие шизофрении.