Инженер его высочества
Шрифт:
На прочтение донесения у меня ушло пять минут. Надо же, мое министерство пропаганды возомнило себя спецслужбой! Зря это они, их задача — глаголом жечь сердца людей, в крайнем случае, прилагательным, а вовсе не ножом или, извиняюсь за выражение, паяльником! А их начальник, Константин Аркадьевич, инициативу своих подчиненных не одобряет, но докладную мне все же решил подать? Осторожный человек,
— Спасибо, Танечка, вы, как всегда, на высоте. Девочку надо наградить и повысить, а этого Ромео… да ладно, пусть детские комиксы пишет, авось поумнеет на пониженном окладе. А вы подумайте, что для вас Мария Федоровна может сделать, ну там потомственное дворянство за успехи в охране материнства или еще что-нибудь этакое?
— Шеф, а нельзя как-то так поощрить не меня, а Сережу?
— Вполне. Действительно, пора ему каким-нибудь титулом обзавестись, потому как потомственное-то дворянство у него уже есть. Граф и графиня Князевы — ничего так звучит? Ладно, это в наших силах, сделаем. А у меня для вас новое задание. Помните нашу первую встречу, когда я распинался про уникальность хорошего инженера? Так вот, в нашем поле зрения появился еще один такой. Зовут его Борис Григорьевич Луцкой, он учился в Германии, в Мюнхенском политехническом. Хорошо учился, потому как немцы не пожалели денег, чтобы оставить его у себя… Сейчас у него свое КБ в Берлине, он занимается бензиновыми двигателями, сотрудничает с Даймлером. Короче, мне почему-то кажется, что в России, а конкретно в Георгиевске, такие занятия более уместны. Задача перед вами не очень тривиальная — все-таки человек давно там живет, привык уже, да и обижен он слегка на нашу страну: пару раз предлагал России свои изобретения, однако был послан. Но когда это я вам легкие вещи поручал? Только сразу хочу предупредить, что действовать надо крайне деликатно. Никакого давления! Типа сжечь КБ, разорить, а потом выступить в роли доброго спасителя…
— Шеф, это почерк шестого отдела, а не мой, — даже слегка обиделась Татьяна.
— Я знаю, но все равно считал необходимым напомнить. В общем, он должен переехать в Россию с радостью! Если это будет связано с тем, что он найдет тут свое семейное счастье, и вовсе замечательно.
— Хорошо, — кивнула
Эпилог
Татьяна ушла. Я встал, подошел к открытому окну и закурил. Завтра — третья годовщина события на Зекарском шоссе… Пора, пожалуй, подвести предварительные итоги.
Гоша из болезного не пойми кого превратился в очень влиятельное лицо. Не второе — в Российской империи такого сейчас вообще нет, — но в десятку входит точно.
Мы с ним не одни, нас поддерживает вдовствующая императрица, а это серьезно.
Русско-японскую войну предотвратить явно не получилось. Похоже, что здесь подготовка к ней идет даже интенсивнее, чем в нашей реальности.
У нас есть Особый казачий отряд Богаевского общей численностью почти в семь тысяч сабель и скоро будет бригада Каледина. Автоматы уже в серии, пулеметы и минометы близко к ней.
К войне мы сможем иметь на Дальнем Востоке до сотни «Пересветов» и как минимум столько же «Тузиков». Наверняка построим и какое-то количество «Бобиков», а главное — у нас есть основной авиазавод и два сборочных, то есть потери будут восполняться. Поспеют ли к началу войны «Кошки» — еще неясно.
«Мономах» превращен в авианесущий крейсер на шесть гидропланов. Это лето он поплавает в Черном море, а осенью, разоружившись, двинется в Порт-Артур.
Хоть и со скрипом, но производство самолетов-снарядов вроде сдвинулось с мертвой точки. Но если оно и дальше пойдет такими же темпами, у нас к войне их будет хорошо если с десяток.
Испытания авиационной торпеды кончились полным провалом — ни один образец не выдержал удара о воду. Но много ресурсов эта тема не отнимает, будем биться об нее лбом дальше…
За последний год, что мы колбасимся здесь, в Москве 2009 года не прошло и трех дней.