Инженер и Апокалипсис

vagabond

Зрение ухудшалось семимильными шагами, и уже в возрасте шести лет, девочка красовалась очками с огромными линзами. Плохое самочувствие, насмешки сверстников, показная жалость знакомых, не забывающих каждый раз причитать о несправедливости жизни на всю округу, если им доводилось пересекаться на улице. Подобный груз проблем может сломать многих взрослых, не говоря уж о ребенке. Но к удивлению Габриэль, её дочь справилась, не замкнулась в себе, не озлобилась на весь мир. Наоборот, испытания закалили её характер, боль выплавила волю ребёнка в нечто несокрушимое, а сердце наполнило добротой и любовью к окружающему миру, она любила жизнь, несмотря на всё с ней произошедшее. В таком малом возрасте девочка понимала всё, через что приходилось проходить её матери, надрывающейся на нескольких

работах, ради обеспечения дочери необходимым лечением.

Куда же во всей этой череде событий подевался муж, опора и кормилец семьи? Быть может, он днями и ночами пропадал на работе, не видя белого света, до кровавого пота зарабатывая деньги? Или быть может, носился по врачам и всевозможным благотворительным фондам, выбивая лечение для ребёнка?

Нет, нет и нет, её мужчина выбрал самый простой путь — он отстранился. Сделал вид, что это не его проблемы, и даже посмел выразить сомнения в том, что это его ребёнок, обвиняя жену во всех смертных грехах. Его обидные слова были выжжены в её голове столь сильно и глубоко, что не потеряли силы и спустя годы после ссоры.

— В нашей семье не было никого с такими заболеваниями, — обвиняющее тыкал ей пальцем в грудь любимый. — Ты нагуляла её, не знаю с кем, соседом или на работе. Кстати, ты помнишь нашего соседа, того толстячка, он оказывал тебе знаки внимания, думал, что я не вижу, а ты, стало быть, поддалась, — брызги слюны, разлетающиеся во все стороны изо рта мужчины, грозили затопить весь дом. — И ты родила её, а я в свою очередь должен содержать плод твоего греха, — кричал мужчина, — ни за что, этому не бывать.

В тот день, крики ее мужа слышала вся улица, а она, обняв ребёнка, рыдала от обиды и непонимания. Чем она заслужила подобное обращение, весь тот идеальный образ выстроенный в её голове, рухнул в одночасье. Слава науке, тест на отцовство впечатанный в рожу мужа навсегда избавили ее от грязных инсинуаций. У женщины, первое время даже мелькали мысли, что после такого доказательства всё вернётся на круги своя, и муж станет вновь тем, кем он был, любящим и заботливым. Увы, но не срослось, холод в отношениях, игнорирование ребёнка обескураженного таким поведением отца, задержки допоздна на работе. Подающий надежды профессор математики, он работал в том же университете, что и она. Естественно, женщине, не составило никакого труда узнать, что ни на какой работе ее муж не задерживается, а пропадает вместо этого Ктулху весть где. Запах женских духов исходящий от его одежды и вскрытая пачка презервативов, найденная в бардачке его машины, красочнее любых слов говорили о том, где он пропадал всё это время.

Денежные поступления в семейный бюджет также сократились до минимума, видимо мужчина полагал, что она с дочерью питается святым духом, а по утрам заряжается энергией солнца. Габриэль жила с ним из последних сил, терпя весь его эгоизм и неуважение ради дочери, которой нужно было внимание отца, пусть оно и было таким холодным. А так же у них была крыша над головой, которой она недавно лишилась, застукав своего благоверного обживавшегося с какой-то студенткой в темных переходах университета. Последняя капля, разрушила её терпение, документы на развод были поданы в кратчайший срок. В тайне от всех, женщина лелеяла несбыточную надежду на то, что с этого козла удастся хоть что-нибудь отсудить, но шансов на это было мало, на найм хорошего адвоката были нужны деньги, причём немалые.

И вот теперь, она здесь, в небольшой комнатке студенческого общежития, находящейся в женском крыле здания. Слава Ктулху, в комнате был свой туалет, совмещённый с душевой. Поправив сползшее с дочки одеяло, женщина ещё раз потянулась, протяжно зевнув. Она слишком устала, и ей хотелось лечь на кровать, обнять своё сокровище и уснуть, мечтая о том, что всё произошедшее с ними лишь кошмар.

В это время общежитие радовало своей неестественной тишиной, большинство студентов находилось на занятиях, а может на уже начавшемся собрании, которое руководство университета решило провести совместно с социальной службой. По мнению женщины, они опоздали с проведением подобного мероприятия

на несколько дней, а то и на неделю. Неизвестное заболевание вальяжно разгуливает среди жителей города и вообще, в такое сложное время, она бы отправила всех по домам, и комнатам общежития, сводя шанс распространения заболевания среди студентов к минимуму. Но кто она такая чтобы к её мнению прислушивались, всего лишь обычный завхоз.

Больницы города были переполнены, как заболевшими людьми, так и жертвами нападений каких-то психопатов, которых никто не смог до сих пор поймать. Несколько дней назад власти сообщали, что город выбрали своей целью какие-то террористы, и выезд из оного заблокирован армией до тех пор, пока все преступники не будут пойманы. Время шло, а результатов борьбы с устранением причин и последствий творящегося в городе кошмара, не было, кроме растущего день ото дня количества жертв нападений. У жителей города, и Габриэль в частности, создалось ощущение того, что город бросили, превратив в одну большую карантинную зону, и были ли эти террористы в реальности, большой вопрос, может быть, вся проблема заключалась в неизвестном вирусе.

Очередной раунд ни к чему не приведших размышлений не отогнал сон, как на это надеялась женщина, наоборот, она стала клевать носом всё сильнее. Мысленно дав себе хороший подзатыльник, женщина собралась силами, и вновь взяв в руки ручку, стала вносить в опостылевший журнал информацию, отображаемую на экране монитора. Через полчаса наступала её очередь проверить подхвативших вирус девочек. Разместить студенток в отдельную комнату, оказалось единственной идеей пришедшей на ум сотрудникам университета, раз уж больница не собиралась их госпитализировать. Средств защиты не было, не считая тонких масок, которые не спасали даже от пыли. Состояние её подопечных ухудшалось, ещё вчера они могли разговаривать, а уже сегодня лежали без единого движения, от жара источаемого их телами впору было прикуривать, при такой температуре люди просто не живут. Все звонки в больницу, все отчаянные просьбы забрать девушек разбивались об одно короткое, но емкое слово – нет места. Штатный медик мог лишь беспомощно разводить руками, в этом случае он был бессилен.

Тиканье миниатюрных часов стоящих на столе, мерный шелест ветвей деревьев за окном, и глухой, монотонный звук скольжения шариковой ручки по листам журнала сделали свое подлое дело, погружая женщину в сон.

Из царства Морфея её вырвали громкие крики, топот десяток ног и оглушительный стук в дверь. Удары были такой силы, что грозили выломать дверь вместе с петлями.

— Мисс Габриэль, откройте дверь, пожалуйста! — Кричал студент, стоящий за деревянной преградой. С трудом встав из-за стола, женщина поспешила узнать, что же произошло. На её правой щеке явственно виднелись следы, оставленные не успевшими подсохнуть чернилами, особо пытливый ум при наличии отменного зрения смог бы прочитать цепочку слов, отпечатавшуюся на бледной коже женщины. Столь резкая побудка значительно снизила скорость её реакции, а неудачно выбранная поза для сна сделала всё тело ватным, потому она и не успела среагировать на резко открывшуюся дверь, после поворота защелки замка, получая болезненный, и достаточно обидный удар дверью прямо в лоб.

— Вы что совсем охренели, придурки малолетние? — Шипя от боли и потирая место ушиба, разъяренно крикнула женщина. Избавившись от кругов перед глазами, продолжая держаться за лоб, женщина с гневом посмотрела на своих визитеров. Готовые сорваться нецензурные слова, так и застряли у нее в горле, после того, как она увидела причину подобного поведения студентов.

Двое парней из местной баскетбольной команды бережно удерживали повисшую на их плечах девушку. Её нежно-кремовая блузка потемнела от огромного количества крови вытекшей на неё. Даже сейчас нанесённые ей раны обильно кровоточили. Сделанная наспех повязка поверх травмированной руки грозила вот-вот сорваться вниз, настолько сильно она пропиталась кровью. Стоящий по правую сторону долговязый парень отчаянно зажимал девушке грудь, сквозь его пальцы выступали алые капли, собираясь в небольшие ручейки, они срывались с дробным стуком на пол.