Инженер и Постапокалипсис
Шрифт:
Шум улицы стих, вызывая подозрения и заставляя сердце замирать при каждом шорохе. После той канонады этот квартал, да весь район, будет заполнен Зараженными, поэтому остается лишь два варианта: сидеть здесь до завтрашнего дня или же выйти на разведку сейчас и слинять, пока тебя не обнаружили. Учитывая ее новый характер, она не вылезет из этого здания минимум неделю.
Уиллоу плотнее прижала колени к груди, когда услышала, как кто-то наступил на сухую веточку с улицы, недалеко от прачки. Ее худшие опасения грозились воплотиться в реальность, разрушая
Сердце почему-то не остановилось после звука открывающейся двери и чьих-то шагов. Душа ушла в пятки, а легкие отказывались сделать вдох. В голове стало пусто, звенящая тишина оглушала и душила одновременно. В горле образовался ком, сдавливающий глотку своим кулаком ужаса; остается только надеяться, нет молить кого угодно о том, чтобы остаться незамеченной.
— Че мы тут ищем? — Послышался мужской голос, немного звонкий, но будто отдавал хрипотцой. Возможно, незваные гости поймут, что тут нечего ловить и уйдут?
— Что-нибудь чистое. Одеяла, одежду. Харли, завались и работай. На нервы сегодня действуешь. — Послышался в ответ низковатый, грубый глас. Даже с такого расстояния от него веяло ледяным холодом, пробирающим до костей.
Девушка накрыла ладонью рот в немом ужасе, а по ее щеке уже катилась слеза, говорящая о том, что она понимает, что будет в ближайшем будущем. И это не могло ее не пугать, нет, это вводило в некий транс, где ты не хочешь до конца осознавать весь масштаб бедствия.
«Господи, только не это…» — это была последняя фраза, прежде чем Уиллоу услышала, как кто-то идет в ее сторону, создавая шум от хруста битого стекла и мелкого мусора валявшихся на полу.
Тодд медленно двигался мимо стиральных машин, заглядывая в каждую щелочку, надеясь, что найдет то, что нужно и его похвалит Адам. В глазах все еще рябило, но это должно пройти через какое-то время, поэтому мужчина придерживался за что-то, когда чувствовал, что его ведет в сторону. Атмосфера этого места угнетала, словно прогоняла отсюда незваных гостей, решивших покопошиться во «внутренностях» прачки.
По стенам уже давным-давно расползалась плесень от повышенной влажности, противным зеленоватым пятном, напоминающем забытый в углу, на потолке, слайм-игрушку ребенка. Воздух здесь, хоть и проветривался через щели в разбитых окнах, но был таким же неприятным, затхлым, душащим. При вдохе он царапал глотку, как кот когтеточку, растекаясь мерзким слоем по глотке, как разлитая нефть по поверхности моря. После такого хочется хорошенько прокашляться, да так, чтобы выплюнуть испорченные, грязные легкие.
Но эти трое мужчин привыкли к такому, ведь в подземном бункере, ставшим им домом, обстановка не лучше, даже хуже, в разы. Поэтому Тодд, блуждающий между поваленных стиральных машин, столиком и куч некогда чистой одежды, даже не скривился, когда прошел мимо разлагавшегося трупика жирной, вздутой крысы. Паразиты, а именно опарыши, уже вовсю пиршествовали
Пнув мужскую футболку, валявшуюся на полу, полный мужчина громко цокнул, желая оказаться в том доме, где его ждет планшет с порно. При мысли об этом, на его обветренных губах заиграла улыбка, а в штанах появилась небольшая, слабая эрекция. Парень подошел к множеству сломанных стиральных, стоящих в ряд, и зашагал вдоль, проводя по ним рукой. Оглядываясь по сторонам, он цеплялся взглядом за все интересное и не очень, не особо следя за тем, что под ногами. За этой сантехникой были две комнаты, где раньше люди гладили белье, которое успевало высыхать в сушилке.
— Фигней занимаемся и время тратим. Че тут выцепить-то можно? Хуйн… — Парень тихо разговаривал сам с собой, когда обошел эти машинки и двинулся к комнатами. Его тираду остановило нечто, что промелькнула в его периферическом зрении.
Следующие пару секунд для Уиллоу и Тодда были, как в замедленной съемке. Мужчина развернул свое крупное тело в сторону неопознанного объекта на полу, а девушка лишь вытаращила глаза, в немом ужасе, на своего будущего мучителя. Брови Джонсона поползли вверх в искреннем удивлении, когда он наконец-то разглядел то, что напоминало темное пятно. Девушка, облаченная в черное одеяние, сидела в уголке, трясясь от страха и едва не начавшейся истерики. Мысли у обоих спутались, как клубочек ниток, который медленно распутывает сам Сатана, потирающий ладони в азартном ожидании.
— Э-это че пол-лучается?.. Баба! — радостно завопил плотного телосложения парень, привлекая внимание своих друзей. После последнего слова все внутри Майклсон оледенело и оборвалось с громким звоном битого хрусталя.
«Н-н-е-е-ет! Пожалуйста, замолчи! Не надо!» — Кричал разум и страх девушки, но изо рта по прежнему не вырвалось ни единого звука.
Глаза мужчины, нашедшего женщину, были выпучены и казалось, что еще мгновение и они выпадут из орбит, растекаясь по лицу или же лопаясь, как воздушные шарики. Улыбка принадлежала маньяку, словно Джонсон некогда брал уроки у Чикатило или Теда Банди. От предвкушения чего-то мерзкого, низкого, грязного… его тело покрылось испариной, конечности немного подрагивали, а ширинка джинсов натянулась, становясь похожей на бугорок.
— Че у тя там? Небось опять херню нашел и тешишься, как реб… — Адам остановился, точно вкопанный, когда заметил находку товарища. Его лицо тоже просияло улыбкой, но та отличалась от Тоддовской: у Митчелла она означала месть, обещала унижение и подразумевала боль.
Из прачечной доносились звуки борьбы, когда Харли и Тодд спорили: кто первый оприходует находку.
— Пошел ты нахуй! Это я ее нашел, понял! Значит первый и суну! — Своими рукоплесканиями толстый мужчины едва ли не снес разбитую люстру. Его покрасневшие щеки раздувались по мере того, как он делал выдох.