Инженер против
Шрифт:
– Срань! – выругался я на собственную неосмотрительность.
Действовать пришлось быстро. Схватив щит и копьё в одну руку, в другую я схватил сам манекен и побежал прочь. Проклятая сигнализация под потолком и не думала затыкаться. Пробежав по залу средних веков, я увидел, как на уровне окон замелькали человеческие головы с растянутыми донельзя хищными улыбками. Заметив меня, заражённые закричали во всю глотку и с дикой ярость затрясли металлическую решётку. Железные прутья советской закалки легко бы выдержали напор обезумевшего человека, но их штурмовали пять пар перепачканных
– Плохой день… - прошептал я, глядя на то, как решетка уже слетела с первого крепления.
Я решил как можно быстрее убраться с глаз этих безумцев, чтобы своим присутствием не добавлять им ещё большего желания забраться через окна в музей. Остановившись в глухом коридоре возле лестницы, ведущей на второй этаж, я наконец увидел на стене план аварийной эвакуации с отмеченными на нём пожарными выходами. Адреналин сильно бил по нервам, но мне всё же удалось справиться с собой и найти на схеме ближайший ко мне выход.
Сориентировавшись, я побежал через зал, посвящённый временам наполеоновских войн. Пробегая под вой сирен я чуть не споткнулся о здоровенную пушку. Свернув влево, я увидел желанную табличку ВЫХОД. Дернув дверь, я с ужасом обнаружил, что её ручки связаны цепью с помощью замка. Не теряя времени, я снял с пояса манекена булаву и со всего маху ударил по нему. Удар вышел настолько сильным, что замок разлетелся на несколько частей. Дернув цепь, я открыл дверь и вышел в длинный коридор с зеркалами по одной стороне.
Затащив туда свои пожитки, я первым же делом надёжно связал ручки двери цепью. Лишь после этого я позволил себе вздохнуть спокойней. Но отдыхать мне было не суждено. Сквозь несмолкающий вой охранной сигнализации я услышал завывания, крики и хохот первых заражённых, что уже проникли в музей.
Поставив манекен, я суетливо стянул с себя кожанку и вместо неё нацепил стеганку. Поверх неё я надел кольчугу. Металлические кольца характерно зазвенели, растягиваясь в ширину по моей фигуре. Я хотел было надеть шлем, но решил не рисковать, так как металл мог повредить пластинки венка и нарушить работу микроволновых уловителей. Перекинув через плечо и зацепив на талии походный пояс, я повесил на него булаву топор и шлем. Щит я повесил за ремни на спину. В свободную руку взял копьё.
– Прям воин апокалипсиса! – я ухмыльнулся посмотрев на своё отражение.
Рука сама машинально достала телефон и сделала селфи. Я критически посмотрел на свой новый образ. Уже ради прикола, я решил выложить это фото в соцсети и добавить подпись.
А ВОТ И МОЙ ПЕРВЫЙ АПГРЕЙД КОСТЮМА хештег #конецсвета #зомбиапокалипсис.
Пока фото прогружалось, я по привычке зашёл в ленту новостей и застыл с открытым ртом. Вместо силиконовых дурочек, идиотов с пранками, инфоциган с бесконечными курсами были только фото и видео заражённых. Сделанные разными людьми из всех концов света их объединяло лишь две вещи. Первая: взбесившиеся люди рвали в клочья других людей и пожирали их плоть. Вторая – это самая частая подпись под ними «ЗОМБИ».
Решив, что сейчас не самое подходящее
Прислонив ухо к стальной двери, я услышал как на улице всё ещё раздаются крики людей, сигналы машин и редкие хлопки выстрелов. К моему удивлению выход оказался не запертым. Наверное до работников подобных общественных учреждений наконец дошло, что пожарные выходы всегда должны быть открытыми. Осторожно приоткрыв дверь, я выглянул в образовавшуюся щель, готовый в любой момент закрыть её.
Пожарный выход из музея вёл на его задний двор. Здесь было несколько припаркованных машин. Старый бетонный забор из плит отгораживал здание от стоявших рядом пятиэтажек сталинских времён. В самом углу располагалась будка охранника. Сквозь окна я увидел слабый свет мониторов на которые транслировалось видео с камер наблюдения.
Убедившись, что на заднем дворе музея никого нет, я собрался уже было направиться к ней, как услышал грохот моей баррикады под дверью туалета. После неё последовал столь мощный удар в дверь коридора, что хлипкие двери моментально превратились в труху. Из образовавшейся щели, как черт из табакерки выскочил первый зомби, затем второй и третий.
Я только и успел, что потянуть дверь на себя и схватиться за неё по крепче.
– Твою мать! – стиснув зубы, прошипел я.
Металлическая ручка двери пожарного выхода вжалась в ладони с такой силой, что мне показалось, буд-то ещё чуть-чуть и на пальцах лопнет кожа.
С обратной стороны послышался разочарованный скулеж, от которого у меня кровь застыла в жилах, а по коже пронеслась волна мурашек. Дверь снова с нечеловеческой силой дёрнули, мне даже пришлось сделать шаг вперёд и лишь благодаря чётко сработавшим стабилизаторам костюма удалось удержать равновесие и не влететь обратно внутрь здания.
Из образовавшейся щели на меня вперились выпученные раскрасневшиеся глаза, под которыми виднелась белая полоса оскаленных зубов. Увидев меня, заражённые разразились диким хохотом. В их остекленевшем взгляде, растерявшим всяческую человечность, не было ничего, кроме неутолимого голода и ненависти бешенного зверя.
В проёме показались женские, окровавленные пальцы. Они быстро ощупывали обшивку двери, оставляя на ней смазанные, бурые отпечатки. Я с отвращением заметил, что в сломанных, накладных ногтях застрял клок вырванных волос.
Зарычав от злости, я снова напрягся всем телом и потянул дверь на себя, буд-то собирался поставить рекорд в тяге штанги к поясу. Неимоверным усилием, под хруст ломающихся пальцев, я снова захлопнул дверь и смог её удержать. Подступающая паника и утомление мышц ясно давали мне понять, что следующий раунд в этом перетягивании мне не выиграть.
Осознавая, что счёт идёт на секунды, мой взгляд суетливо заметался в поисках чего угодно, что могло бы мне помочь, но на пожарной лестнице ему не за что было зацепиться. Тогда я собрал всю силу в кулак и освободив левую руку, стянул с пояса походный топорик, быстро просунул его между ручкой и дверным косяком.