Инженерный Парадокс 4
Шрифт:
— Игнатьич, — с ходу открыв дверь в кабинет полковника, вошёл его сослуживец — полковник Аверьев. — У меня интендант, морда вороватая, покопался на складах. Есть запчасти, довольно немало. Официально списанные.
— Привет, Григорий, — улыбнулся Трофимов. — Присаживайся.
— Привет, привет, — плюхнулся в кресло Аверьев. — И ребята у себя поищут, интендантов потрясут — я с ними поговорил.
— Это отлично и буду благодарен…
— Да за что благодарить-то? — фыркнул полковник. — Ты с этой гнусью, конечно, под трибунал. Только
— Несколько преувеличиваешь.
— Ну да, пол-бригады останется — кто-то из генштаба почешется, — хмыкнул Аверьев.
— Может и так. Но ты забываешь: доступа к Имперским Кузням у меня нет. Нет причины для рапорта для такого ремонта.
— Так можно по отрядам машины раскидать, а от нас — в Кузни…
— И ты думаешь, что такой подлог скроешь? — скептически поднял бровь Трофимов.
— Не очень в это верится, — вздохнул Аверьев.
— В общем: за детали — искренне благодарю. Пригодятся. И проблему я, считай, решил.
— А как? — с облегчённой улыбкой заинтересовался Аверьев.
— Помнишь племянника Мехова?
— Как-то видел мальчонку у старика. И что?
— Он починит доспехи.
— Тимофей Игнатьич, ты уж прости, но ты…
— Нет, от страха и старости я не свихнулся.
— И ты говоришь, мальчишка лет двадцати, один, не Имперский инженер-кузнец, починит два десятка механизированных доспехов убитых в хлам?!!
— Да.
— Ты уж прости, Игнатьич, но ты какие-то сказки мне рассказываешь.
— Ну, для начала, расскажу я тебе Гриш одну историю. Да и не одну, — хмыкнул Трофимов. наливая обоим чай и щедро разбавляя его коньяком. — Этот мальчишка, в своё время, исправил за час повреждения, которые в Имперских Кузнях неделю латают. Без особых инструментов!
Разговор зашёл про Марка, причём помимо его технических способностей Аверьев заинтересовался жизнью племянника Мехова — всеми любимого и уважаемого полковника.
И, по мере рассказа, хмурился.
— Ты уж прости, Игнатьич, но выходит, что ты парня бросил на произвол судьбы! А как у тебя самого…
— Да знаю я, Григорий, — поморщился Игнатьев. — Так сам парень справлялся, вот в чём дело. Сидел, наблюдал, ждал чем помочь… Но в итоге сам у него помощи попросил, — развёл руками Трофимов. — И он не отказал.
— Ну так Мехов. И что, просто попросил — и всё? Хоть чем-то парня отблагодаришь?
— Пока я к нему своих разведчиков-диверсантов направил. Парень, похоже, нацелен на свою корпорацию. Ну а сам на Сахалин скоро, сам знаешь, — на что Григорий покивал. — Так парни Коржуна его хозяйство прикроют. Ну и присмотрятся к месту службы, после отставки.
— Игнатьич, старым дураком я тебя не назову, как хотел. Но парень — в Нижнем!
— И что? Коржун там не помешает — сам слышал, корпорации в Нижнем опять хрень затеяли.
— Эти могут, — погрузился в воспоминания Аверьев. — И какого… хотя не наше это дело, конечно. Но почему Его Величество этих извергов не окоротит, на своей-то земле?!
Вопрос был
Так что несколько этих организаций, практически бесконтрольно действующих в столице, пусть и в трущобах, вызывали закономерное возмущение полковника. Правда, ответа у Трофимова не было, да и быть не могло. Да и сам Аверьев прекрасно это понимал — «не наше это дело».
— Ладно… — протянул Аверьев. — Но с местом службы-то что?
— А я, Григорий, не бессмертный, — хмыкнул Трофимов. — И лет мне немало. Сдохну — куда этим сорвиголовам? Они сейчас не только помогают Мехову, им и вправду отдохнуть надо — психозы, херовый сон… И медики не помогают — нужно от службы отдохнуть. А как я умру — куда им? Оставаться?
— Вряд ли останутся. А на гражданке жить не смогут. Да и денег, скорее всего, нет ни черта — всё спускают на гулянки, как и мои.
— С их службой и неудивительно. Но под Мехова пойти — вариант неплохой. Парень хоть и молодой, но кровь чувствуется. Не загубит и на бесчестье не толкнёт.
— Хм-м-м… надо бы подумать. Моим калекам с повреждением эфирного тела всякие тёмные личности постоянно «работу» предлагают.
— Вот и подумай.
Последнее действительно было проблемой: Империя хорошо платила военным, но… Богатства, чтобы заработать «себе и детям» не давала. По молодости вообще всё спускали, а если доживали до чинов — то особняк, прислуга. Ну и пенсия до могилы, большая, но не несметная.
А с повреждениями эфирного тела вообще беда: последнее происходило при работе с механизированным доспехом «за пределом возможности» и лишало какого-бы то ни было эфирного оперирования. Делало «бездарным» совсем и полностью. Обычно такое происходило во время серьёзных боёв, и таких «калек» империя деньгами не обижала. Но единоразово — выслуги нет, значит, и пенсии.
А повреждение эфирного тела и по мозгам давало, да и человек, пилот механизированного доспеха, вдруг не может половину привычных дел сделать. Каплю эфира подать, чтобы планшет запустить… Много бытовых моментов, вроде и не серьёзных, но привычных, которые оказались обрубленными.
Как будто конечности лишится… Но с этим Империя помогала. А вот травмы эфирного тела не лечились.
И вот к таким, с боевым опытом, знаниями, «подкатывали» как корпораты, так и бандиты, предлагая должность инструкторов. А это и дело, и деньги, потому что «премию за подвиг» от Империи такие калеки в большинстве случаев спускали за несколько месяцев, в надежде забыться.
Бывшая штаб-квартира банды «Нетопыри», база наёмного отряда «Кувалда», Нижний город, Новгород