Иосип Броз Тито. Власть силы
Шрифт:
Артукович был одним из усташских главарей, получивших образование в Широком Бреге – францисканской семинарии неподалеку от Мостара, превратившейся затем в командный пост по уничтожению сербов в Боснии-Герцеговине. После неудачной попытки поднять в 1932 году мятеж в Велебитских горах [117] , Артукович в 1934 году перебрался в Англию, где принялся разрабатывать запасной план убийства царя Александра, на тот случай, если провалится покушение во Франции. Историк Губерт Батлер посвятил Артуковичу целое исследование, ведь тот, прежде чем перебраться в Калифорнию, после войны провел целый год в Ирландии. Батлер дает Артуковичу следующую характеристику: «Бюрократ и кабинетный убийца» и делает вывод: «Редко кто слышал о нем, но если его историю рассказать с безжалостной правдивостью, то мы получим не только картину Хорватии сорокалетней давности, но и всего христианства нынешнего столетия» [118] .
117
Горный хребет, протянувшийся на 150 км вдоль побережья
118
Батлер Г. Супрефект…, стр. 283. – Батлер решил выяснить, как и почему Артукович после войны в течение года скрывался в Ирландии.
«Доглавник» Миле Будак, автор популярных романов на националистические и моральные темы, обеспечивал НХГ культурой. Он поставил себе целью переманить на свою сторону своих собратьев-прозаиков, поэтов, художников и скульпторов, особенно тех, что не состояли в рядах хорватских сепаратистов. Среди тех, кто поддался кнуту или прянику, был и всемирно известный скульптор Иван Мештрович. Проведя несколько недель в тюрьме, он согласился возить по Европе художественную выставку НХГ. Ведущий хорватский поэт Влидимир Назор в конце концов оказался в рядах партизан, но и он в 1941 году сочинил строки, наверняка пришедшиеся по сердцу Будаку:
Сейчас не время для звона мандолин,Ибо пробил час для каждого из нас.Будем жить, уподобясь волкам и львам,Иными словами, жить, как подобает хорватам [119] .Ведущему писателю-сюрреалисту Мирославу Крлеже, который в двадцатых годах состоял в рядах коммунистов и позднее поддерживал режим Тито, было позволено на протяжении всей войны оставаться в Загребе – разумеется, благодаря протекции Будака [120] . В 1945 году, вскоре после освобождения Загреба, вышел в свет альманах, в котором были собраны различные оды, славословия, картины и скульптуры знаменитых хорватов, восхвалявших в предыдущие четыре года немцев и усташей. Редактор сборника подчеркивал тот факт, что большинство тех, кто представлен в сборнике, теперь превратились в ярых сторонников партизан [121] .
119
Парис Э. Геноцид в государстве-сателлите Хорватия. 1944-1945. Чикаго, 1961, стр. 83.
120
Джилас М. Подъем и падение. Лондон, 1985, стр. 49.
121
Батлер Г. Супрефект…, стр. 227.
Как министр образования, Будак следил за тем, чтобы юное поколение училось свято чтить средневековое Королевство Хорватию, чей красно-белый, словно шахматная доска, герб теперь перекочевал на флаг НХГ и на рукава усташских боевиков. Будак сравнивал усташей с крестоносцами на Святой Земле: «Следует помнить о том, – говорил он, – что католическая церковь, которую не назовешь террористической организацией и не упрекнешь в глупости, возглавила шесть крестовых походов, чтобы отбить у неверных гроб Господень. Дело дошло до того, что даже дети принимали участие в священных войнах. И если так было в XI и XII веках, то теперь можно с уверенностью сказать, что Церковь понимает нашу усташскую борьбу» [122] .
122
Новак В. Магнум Кримен…, стр. 607.
В то время как средневековые крестоносцы шли сражаться против неверных и лишь изредка вступали в стычки с восточными христианами, усташи были не прочь объединиться с мусульманами в борьбе против главного врага – православных сербов. В своем стремлении добиться поддержки со стороны боснийских мусульман Будак договорился даже до того, будто хорваты принадлежат к двум вероисповеданиям – римско-католическому и исламу:
НХГ является исламским государством повсюду, где только люди исповедуют мусульманскую веру. Я особо подчеркиваю это, поскольку необходимо знать, что мы являемся государством двух религий – католичества и мусульманства. Нам известно, сколь велика та роль, которую церковь играла на протяжении всей нашей истории, и, следовательно, нам нельзя от нее отступать. Мы бы и так придерживались ее, хотя бы по чисто политическим соображениям, поскольку она есть тот единственный оплот, который так и не удалось взять Белграду… Мы, хорваты, должны быть счастливы и горды тем, что у нас есть наша вера, и в то же время нам необходимо помнить, что наши братья-мусульмане – те же самые чистокровные хорваты, как уже заявил наш почитаемый вождь Анте Павелич [123] .
123
Новак В. Магнум Кримен…, стр. 603.
Павелич также основал в Загребе мечеть, добавив три минарета к выставочному залу, построенному по проекту Мештровича.
На массовых митингах на протяжении весны и лета 1941 года Будак гневно обрушивался на окопавшихся в НХГ «влахов» (то есть чужаков и иностранцев), под которыми понимал тех, кто исповедовал православие. Выступая в Вуковаре, в Восточной Славонии, он заявил, что живущие в НХГ сербы на самом деле никакие не сербы, а «странствующие нищие с Востока, которых турки привезли себе в качестве прислуги и носильщиков». Будак напомнил своим слушателям такую поговорку: «Дай влаху половину пищи с твоей тарелки, а затем используй вторую ее половину, чтобы стукнуть его по голове и прибить, а иначе он это сделает за тебя» [124] .
124
Новак В. Магнум Кримен…, стр. 605.
125
Парис Э. Геноцид…
Занимая в НХГ пост министра культов, Будак проводил его политику в отношении православных христиан, цыган и евреев. Но поскольку эта политика была невозможна без непосредственного участия католической церкви, особенно в деле обращения православных в католиков, то ответственность за нее ложится на хорватскую епархию и прежде всего на архиепископа Степинаца. Ведь он не только стоял во главе церкви, приготовившейся принять в свое лоно около шестисот тысяч новообращенных, но также являлся одним из духовников, исповедовавших таких людей, как Павелич, Будак, Кватерник и Артукович, каждый из которых считал себя благочестивым католиком, ищущим у церкви моральной и духовной опоры. И если архиепископ Степинац и не одобрял действий правительства НХГ, в особенности тех из них, что предпринимались от имени католической церкви, то его первейшим долгом было громко высказать свое мнение. Поведение архиепископа Степинаца в годы НХГ подчас бывало не только противоречивым, но в конечном итоге привело его в 1946 году на скамью подсудимых. После его смерти в 1960 году оно также явилось причиной ожесточенных споров и тем самым способствовало развалу Югославии. В годы жизни Степинац оставался главным противником не только Тито, но и самой идеи объединения южных славян. Ну а поскольку не за горами его канонизация, то, возможно, о нем будут помнить даже тогда, когда Тито и Югославия канут в Лету.
С тех пор, как он в 1934 году стал архиепископом Загреба, Степинац постепенно превратился в ярого хорватского националиста, чей фанатизм смягчался разве что благочестием и толикой человеческой доброты. Подобно многим, в ком религия сочетается с любовью к родине, Степинац уделял первостепенное внимание почитанию Марии как «матери Божией» и «королевы Хорватии» и ежегодно совершал паломничества к алтарю в Марии Бистрице, примерно в сорока милях к северу от Загреба. После паломничества в 1937 году в Святую Землю Степинац начал кампанию по канонизации Николы Тавелича, францисканца с Далматинского побережья, скончавшегося в Иерусалиме в 1391 году. Степинац полагал, что слава святого Николы и памятник, который он предложил воздвигнуть на берегу Адриатики в Велебитских горах, помогут отвлечь внимание от сербского святого XIII века, Савы, которого римские католики отказывались признать. Святой Никола стал бы особенно притягательной фигурой для усташей и других хорватских националистов, которые в конце 30-х годов дожидались удобного момента, чтобы захватить власть. До того как отправиться в Святую Землю, Никола Тавелич провел четырнадцать лет в Боснии-Герцеговине, огнем и мечом искореняя ересь – точно так же, как и его братья-францисканцы в 40-е годы нынешнего века. Голые Велебитские горы, где архиепископ Степинац намеревался в 1932 году соорудить памятник святому, стали ареной неудачного усташского мятежа, организованного Артуковичем.
1941 год, то есть год рождения Независимого Хорватского Государства, был уже давно выбран в качестве юбилейной даты – а именно годом тысячетрехсотлетия существования в Хорватии римско-католической церкви. Историки, такие, как, например, Виктор Новак, высказывают сомнения относительно обоснованности подобных притязаний, считая, что первые контакты с Римом, по всей видимости, имели место в IX веке. Более того, те люди, что населяли Далматинское побережье и другие регионы, на которые теперь претендовало НХГ, поддерживали более тесные связи с Константинополем, а значит, и с Восточной церковью, нежели с Римом. Торжества по случаю тысячетрехсотлетия должны были восприниматься как олицетворение гордости хорватов своим прошлым и их надежд на будущее, однако они вряд ли были приурочены к какой-то конкретной исторической дате. Это удивительное совпадение с годом юбилея может служить объяснением, почему Степинац приветствовал НХГ как дарованное самим Господом Богом. 12 апреля, всего шесть дней спустя после бомбардировки Белграда, архиепископ нанес визит Славко Кватернику, чтобы принести присягу верности усташскому режиму, а еще через четыре дня отправился на поклон к Павеличу, который к тому времени вернулся из Италии. Оба этих визита, а также выступление по радио, имели место еще до капитуляции Югославии – защитники Степинаца предпочитают не замечать этого факта.
В циркулярном письме священникам своего диоцеза [126] от 28 апреля 1941 года Степинац выражал радость по поводу установления, благодаря Адольфу Гитлеру и Анте Павеличу, нового режима:
Наш народ повстречался лицом к лицу со своей давней, долгожданной мечтой. Времена таковы, что сейчас говорит не язык, а кровь с ее таинственными узами со страной, в которой мы увидели свет Божий, и с народом, из которого мы происходим. И нет нужды говорить о том, что кровь быстрее течет в наших жилах, а сердце в нашей груди бьется с новой силой… Нетрудно увидеть, что здесь имел место Божий промысел [127] .
126
Диоцез – в католических и некоторых протестантских церквах терр.-адм. единица (епархиальный округ) во главе с епископом.
127
Новак В. Магнум Кримен…, стр. 550-552.