Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
Одно слово: волшебство…
Номер восторг не вызвал, но там хотя бы была в кране чистая вода (отдельно горячая и отдельно холодная), туалет и пара постелей со свежими простынями и подушками. Рогозину, которой приходилось в юности жить и в гораздо худших условиях, это более-менее удовлетворило. Но большую безнадегу вызывала пыль, буквально выглядывающая из всех плохо протертых щелей и косого потолка. Решив позже хорошенько убраться, женщина обернулась к сыну — тот уже разложил по местам пару вещей, и засунул чемодан с обреченным
— Идем, — проговорила Галина Николаевна.
Слава покорно кивнул, и они спустились по лестнице. Преподаватель ждала их, но, судя по ее лицу, они подзадержались.
Она вывела их из бара в маленький двор, со всех сторон окруженный стенами. Здесь не было ничего, кроме мусорной урны и нескольких сорняков.
— Чуть отойдите! — Три вверх… два в сторону…
Она трижды постучала по нужному кирпичу стены своей волшебной палочкой.
Кирпич, до которого она дотронулась, задрожал, потом задергался, в середине у него появилась маленькая дырка, которая быстро начала расти. Через секунду перед ними была арка, достаточно большая, чтобы сквозь нее мог пройти любой. За аркой начиналась мощенная булыжником извилистая улица.
— Добро пожаловать в Косой переулок, — произнесла сухо профессор Хогвартса.
Рогозина остолбенела на месте от удивления и шока.
Ярко светило солнце, отражаясь в котлах, выставленных перед ближайшим к ним магазином. «Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. Самопомешивающиеся и разборные» — гласила висевшая над ними табличка. Волшебный народец (действительно — в мантиях и в остроконечных шляпах!) сновал туда-сюда, делая покупки и обмениваясь репликами, сплетнями и разговорами.
— Сейчас мы идем в банк, забирать ваши деньги, — от этих слов Рогозина сразу стряхнула с себя оцепенение. Ей необходимо было выяснить, сколько денег на счету у ее сына, и рассчитать, хватит ли ему их ему на учебу. Заодно она хотела запросить выписки…
Слава же пожалел, что у него не десять глаз, пока они добирались до банка — столько всего встречались ему необычного и интересного, но все же то, что он видел, внушало ему и печаль — маги словно «застряли» в средневековье, и, судя по всему, современного совсем не признавали.
Полковник ФЭС снаружи вела себя совершенно спокойно и непринужденно, но внутри ей было неспокойно. Весь этот… народец в старинных нарядах (не то, что ее идеальный костюм), не внушал ей доверия. И сын будет учиться среди… таких же? Жуть…
Даже взятый с собою шокер не способствовал покою женщины. Профессор объяснила им, что у них другие, отличные от магловского мира деньги (кнаты, сикли и галлеоны) и сейчас разъясняла про их денежную систему.
Из мрачного на вид магазина, мимо которого они шли, доносилось тихое уханье. «Торговый центр „Совы“. Неясыти обыкновенные, сипухи, ушастые и полярные совы» — прочитал Вячеслав с восторгом. Несколько мальчишек примерно его возраста прижались носами к другой витрине, разглядывая выставленные в ней метлы.
— Смотри, — донеслось до паренька, —
Здесь были магазины, которые торговали мантиями, телескопами и странными серебряными инструментами, каких Слава никогда не видел. Витрины по всей улице были забиты бочками с селезенками летучих мышей и глазами угрей, покачивающимися пирамидами из книг с заклинаниями, птичьими перьями и свитками пергамента, бутылками с волшебными зельями и глобусами Луны… Рогозина брезгливо и с опаской обходила странные лавчонки и держала сына за руку.
— «Гринготтс», — объявила им МакГонагал.
То, что эта громадина — банк, женщина поняла сразу. Они все находились перед белоснежным зданием, возвышавшимся над маленькими магазинчиками.
Существо, стоявшее на ступенях в алой униформе, профессор охарактеризовала как «гоблин». Он поклонился им, как только они вошли вовнутрь.
Два гоблина с поклонами встретили их, когда он прошли сквозь вторые, серебряные двери и оказались в огромном мраморном холле. На высоких стульях за длинной стойкой сидела еще сотня гоблинов — они делали записи в больших гроссбухах, взвешивали монеты на медных весах, с помощью луп изучали драгоценные камни. Из холла вело больше дверей, чем Рогозины — мать и сын, могли сосчитать: другие гоблины впускали и выпускали через них людей. Все они подошли к стойке.
— Доброе утро, — обратилась профессор к свободному гоблину. — Мы пришли, чтоб взять золото э-э… из сейфа мистера… Гарри Поттера.
— У вас есть его ключ?
— Есть, — проговорила МакГонагал, опережая Рогозину, хотевшую уже что-то сказать, и отдавая ключ на золотой цепочке.
— Откуда у вас ключ от сейфа моего сына? — с нажимом проговорила женщина-полковник. Это сейчас ей понравилось меньше всего.
— Ключ хранился у директора школы Хогвартс…
Но начавшуюся было словесную перепалку пересек Слава, обратившись к гоблину:
— Прошу вас, сэр… Не называйте меня моим прошлым именем. Я был усыновлен Галиной Николаевной Рогозиной много-много лет назад.
— Вот как? — гоблин перегнулся через свою стойку. — А есть подтверждение о смене фамилии?
— А магловские бумаги подойдут? — спросила вмиг понявшая ситуацию Галина Николаевна. Профессор выглядела сейчас в этот миг смертельно обиженной — на нее не обращали сейчас никакого внимания.
— Да, если они законные.
Рогозина вышла вперед и протянула существу всю папку:
— Все здесь, мистер…
Но гоблин, не дослушав ее, начал вытаскивать бумагу за бумагой, потом смотреть паспорт Галины Николаевны и документы Славы. Он всячески их проверял — помимо обычных просмотров, читал, смотрел на свет и проверял магически. Рогозина была уверена — все сроки были соблюдены, все подписи и печати были не поддельными.
Потом гоблин произнес что-то неразборчиво: бумаги на глазах Галины Николаевны раздвоились — и на руках у гоблина мгновенно оказались копии. Тут она впервые поняла, что магия, оказывается, удобная штука — если бы он взял это все ксерить, ушло бы минимум пятнадцать минут.