ИР -5
Шрифт:
Перенёс все три точки на тактическую карту и дал команду пилотам сокращать дистанцию. Снова провёл сканирование, на этот раз попытавшись исследовать структуру небесных тел и обнаружить вкрапления инородного вещества, отличного от замороженной воды, углекислоты и аммиака. Нет, неправильный подход. Все три ледяных астероида содержали более плотные вкрапления.
Что же, садиться на каждый и проводить поиск уже на месте с помощью геологического анализатора? Долго. Не хотелось бы…
Составил трёхмерные схемы астероидов и начал прокручивать объекты на мониторе, пытаясь сопоставить с картинкой из памяти «Большого Аби». Не то. Совсем не то. Тоже непохоже – не должны быть таких ледяных сколов и следов стаивания – видимо, когда-то комета проходила поблизости от местных светил. Стоп! А вот тут
Навык Зоркий Глаз повышен до девяносто второго уровня!
Навык Картография повышен до восемьдесят второго уровня!
Навык Минералогия повышен до пятьдесят девятого уровня!
Навык Сканирование повышен до шестьдесят четвёртого уровня!
Получен девяносто восьмой уровень персонажа!
Получено три свободных очка навыков!
Не понял, причём тут Минералогия – состав ледяных астероидов я знал заранее даже без показаний приборов, но всё равно приятно! И уже девяносто восьмой уровень! Ещё немного, и будет «сотка», а с ней и возможность выбрать ещё три дополнительных навыка для моего Комара. Я убрал с карты две лишних отметки, оставив только правильную, и сказал пилотам осторожно приближаться к астероиду. Затем включил громкую связь по кораблю:
– Тыо-Пан, готовь десантный модуль! Полечу я и Улине Тар. С нами на твой выбор пять-шесть крепких ребят с лазерными резаками и лопатами.
Не прошло и минуты, как на мостик вошла моя первая помощница Улине Тар. В руках Торговка гэкхо несла большой планшет с какой-то картинкой:
– Я тут думала над повышением известности нашей команды. И предлагаю, чтобы все члены «Отряда Комара» несли на доспехах такую эмблему для большей узнаваемости. Это повысит всем нам Известность и Авторитет.
Едва взглянув на экран, оба пилота не сговариваясь заржали как кони. Честно говоря, было от чего. На картинке был нарисован летящий, довольно ухмыляющийся и весьма симпатичный комарик с каким-то слишком большим для него стрелковым оружием в лапках. Но притягивало взгляд совсем не это. А подчёркнуто огромный, раза в три больше самого насекомого, человеческий мужской член у комарика вместе со всеми полагающимися свисающим атрибутами. Мда…
– И кто это нарисовал? – очень стараясь сохранить серьёзность, поинтересовался я у женщины гэкхо.
– Сначала принцесса Минн-О Ла-Фин. А потом я показала картинку Эдуарду Бойко, и наш Космодесантник сказал, что на ней ошибка – нарисована самка комара, а нужен самец. И собственноручно исправил рисунок.
Оба пилота от смеха едва с кресел не сползли. По их реакции Улине вполне понимала, что что-то на картинке на так, вот только не могла взять в толк, что именно. О насекомых моей планеты женщина гэкхо не имела ни малейшего представления, чем бессовестно воспользовался наш Космодесантник.
– Верни первоначальный вариант, – спокойным голосом посоветовал я огромной мохнатой подруге. – А то с такими причиндалами комар лететь не сможет… аэродинамика никудышная, вот пилоты и смеются. Да, кстати, как там с нашим Медиком? Пришёл в себя?
– Всё ещё отсыпается. Вот уж от кого не ожидала. Герд Мауу-Ла всегда такой тихий, интеллигентный был…
Да, чудил и куролесил наш подвыпивший Медик знатно. Лез обниматься к нашей новенькой Сан-Сано и уверял человеческую девушку, что «рыжая шерсть – это знак искренних чувств». Заодно рассказывал нашему новому Инженеру, что «капитан Комар вообще ничего не понимает в Медицине, и у самок человека бывает не два, а три круга кровообращения». Испуганная Сан-Сано ни слова не понимала по-миелонски и неадекватного рыжего «котяру» откровенно побаивалась. Затем пьянющий в дупель Медик ввалился ко мне в капитанскую каюту (собственно, это одна из причин, почему я решил настроить доступ членам команды в различные помещения) и трясущимися лапами пытался помогать мне красить ремонтного бота Кирсана в зелёный цвет. Отобрал у меня пульверизатор с краской, заляпал зелёным стену и зеркало, сам измазался в краске,
– Пятиминутная готовность! – предупредил Дмитрий Желтов, и я вместе с Улине направился к десантным модулям.
Уже в коридоре, где не было такого количества лишних ушей, женщина гэкхо шепнула, что выполнила моё распоряжение и перевела десять процентов от вырученной с продажи редкоземельных металлов суммы информатору с космодрома Земли. Да, хоть и пиратская, но традиция, и её следовало соблюдать. От оставшейся суммы треть Улине взяла себе, а остаток в миллион и четыреста семьдесят тысяч кристаллов перевела моему управленцу на Земле герд Мак-Пеу Ун-Рою, как я и просил. Да, требовалось очень много драгоценных кристаллов для оплаты труда тысяч живых игроков и НПС. Туда же на Землю Улине Тар отправила большой контейнер с Пространственным Резаком – совершенно незачем возить с собой на звездолёте такой тяжёлый, а главное ценный артефакт.
– Что с «Куримиру»? – поинтересовался я. – Удалось сбыть?
– Какой-то миелонский музей космонавтики купил эту древность за семнадцать тысяч крипто. Без документов, без капитанского ключа и без лишних вопросов.
Я кивнул – такой вариант меня вполне устраивал. Странно, что вообще нашлись покупатели на такую рухлядь. Возле десантного модуля – вытянутой толстой «торпеды» с пилотской кабиной, десантным отсеком и набором двигателей – меня уже поджидала отправляющаяся на астероид команда: Штурмовик герд Тыо-Пан, Космодесантник Эдуард Бойко, Гладиатор Имран, Ассасин Светлана Верещагина, а также Стрелок Несущий Смерть.
Я пробежался взглядом по собравшимся бойцам и посоветовал руководителю абордажной команды дополнительно взять на эту миссию ещё кого-нибудь из крупных сильных гэкхо. Предстояло дробить смёрзшийся лёд и много копать.
– Тогда Баша Тушихх! – предложил герд Тыо-Пан, и я вызвал Оператора Тяжёлых Роботов на выход.
Пока герд Тыо-Пан и Баша Тушихх закрепляли наш летательный аппарат на поверхности ввинченными в лёд якорями и тросами (вовсе не лишняя мера предосторожности, учитывая фактически нулевую гравитацию), я осмотрелся. Давление менее трёх паскалей – лишь 0,00296 % от нормальной земной. Температура минус 207,4 градусов Цельсия. Радиационный фон зашкаливал, причём это было жёсткое нейтронное излучение. За себя-то я не переживал, поскольку у Энергетического доспеха Слышащего была прекрасная защита от облучения, но вот остальным придётся после возвращения пить антирадиационные препараты. Гравитация, как уже говорил, близка к нулю, а магнитные подошвы тут абсолютно не помогали – один неосторожный шаг, и здравствуй открытый космос! Приходилось идти в связке, полагаясь на игроков с реактивными и гравитационными ранцами. Тем не менее, мои спутники, большинство из которых впервые оказались на астероиде, находились в приподнятом настроении и делились своими яркими впечатлениями и эмоциями. Я их вполне понимал, поскольку тут действительно было очень красиво!
Чёрный холодный лёд под ногами. Рыхлый, непривычный. Если бы не столь низкая гравитация, подошвы скафандров проваливались бы и утопали. Не вода, а замороженный аммиак с примесью азота. При таких условиях азот уже начинал переходить из твёрдого состояния в жидкое и испарялся, чём и объяснялось ненулевое давление. Наверняка на каждом витке кометы при приближении к двум местным солнцам поверхность астероида вообще вскипала. Даже сейчас чёткого «горизонта» не было – лёгкая дымка испаряющегося газа делала предметы слегка размытыми.