Иррационариум. Толкование нереальности
Шрифт:
А после обеда начался аврал. Всех офицеров собрал в «красном уголке» замполит и огласил ЧП – пропала дочь первого секретаря горкома партии. Известно, что дома не ночевала, а вчера утром вроде видели с приятелями на «Волге», что из гаража обкома, номер такой-то. Взяли на пять минут покататься. «Так, не понял. Отставить ухмылки». Поэтому все переводятся на круглосуточное дежурство, и отслеживать, рыть носом, и если вдруг кому повезёт, если что узнаете, в первую очередь доложить мне, лично. Самостоятельных действий не предпринимать,
– Петр Семенович, – спросил кто-то из отдела экспертизы, – если ничего не предпринимать, как найдёшь-то?
– Вы, товарищ лейтенант, меньше спрашивайте и больше слушайте. У вас голова, а не кочан капусты, – пояснил замполит и, так как никакого плана поисков не было, отпустил личный состав.
Дмитрий в числе прочих поставил отметку в журнале дежурств, они с Савелием запрыгнули в ПМГшку и укатили на опорный пункт номер три, что на заводе ЖБК.
На опорном, конечно, было душно, и совершенно нечего делать. Устроились в меньшей, где наличествовали два распахнутых окна и хоть какой-то ток воздуха, комнате. Дмитрий предложил Савелию в картишки, но после двух-трех партий «подкидного» мозги у обоих сделались совсем ватные.
Время от времени подъезжала очередная дежурная ПМГшка, набитая то нетрезвыми гражданами, употребившими, презирая жару, немало водки, то мелкими дебоширами, в общем, привычным контингентом. Во второй комнате опорного еще с утра маялась под присмотром сержанта доставленная дружинниками группа школьников, неудачно сходивших на дневной сеанс.
Дмитрий с Савелием высунулись посмотреть: есть ли чего занятного? В другой комнате окон не было, висевшая на проводе под потолком лампочка, казалось, изливала вместе с тусклым светом духоту. Школьники выглядели бледно.
– Отпустил бы ты их, сержант, – предложил Дмитрий.
– Зачем же вы, орлы, с занятий бегаете? В кино сходили? – поинтересовался Савелий.
– Так точно, – ответил за школьников сержант. – Только отпустить Анатолий Петрович не разрешил. Ему надо, для отчётности.
Анатолием Петровичем звали участкового, который, скорее всего, под видом обхода занимался личными делами.
– Так какого хрена они здесь сидят? – удивился Савелий. – Кино когда закончилось?
– Да из школы всё никак не явятся. Ни завуча, ни директора.
– Так, орлы, – обернулся к школьникам Савелий. – Дуйте отсюда, чтоб я вас не видел.
И распахнул дверь комнаты.
Те не заставили ждать. Даже спасибо лейтенанту не сказали.
– С Петровичем мы договоримся, – пообещал сержанту Дмитрий.
Они вышли на крыльцо, размышляя, чем бы себя занять. Подъехал очередной «луноход», он же патрульная машина, и здоровенный усатый старшина-хохол выволок щуплого парня лет двадцати пяти, интеллигентного вида, в джинсах и расхристанной рубахе. Невооруженным глазом было видно, что юноша пьян и еле на
– Смотри, Савелий, твой клиент, – толкнул приятеля Дмитрий.
– В чем дело, старшина? – спросил Савелий. – Нарушал? Дебоширил?
– Не, товарышш лейтенант, – заулыбался тот. – В кабаке, прям за столом дрых.
– Что в карманах, ничего запрещенного?
– От, – старшина вытащил из кармана связку ключей и кошелек.
– На каком маршруте?
– Третём.
– Теперь давайте по пятому.
– Эге, – старшина кивнул, отпустил юношу и полез обратно в «луноход».
– Вперед, молодой человек, – ободряюще хлопнул молодого человека по спине Дмитрий.
Они зашли в маленькую комнату. В сумке обнаружились восемь пустых, источавших характерный запах, бутылок из-под пива и одна полная бутылка 777-го портвейна.
– С приятелями принимали, потом решили в кабаке добавить?
– Ну, – ответил юноша.
– Документы есть? – поинтересовался Савелий.
Юноша долго шарил по карманам джинсов. Наконец добыл пачку фотографий и протянул Савелию.
– Вот.
– Что вот? Гляди, Дима, семейный человек, а уже алконавт. Жена?
– Жена и дочка.
– Сколько дочке-то?
– Шесть месяцев. Отпустите меня, товарищ начальник. Недосыпаю. Заснул, ну что здесь такого? Я ж не нарушал?
Юноша продолжил шарить по карманам.
– Вот! У меня комсомольский билет есть.
– Еще и комсомолец, – зловеще произнес Савелий и взялся за бумагу и перо. – Значит так. Где трудимся?
– В КБ номер семнадцать, – убитым голосом произнес юноша.
– Должность?
– Ведущий инженер.
– Даже ведущий, – тем же тоном прокомментировал Савелий и нарочито пристально посмотрел на задержанного.
В разговор вмешался Дмитрий, который доселе спокойно сидел с папироской у окна да стряхивал пепел за подоконник.
– Блин! Молодой человек, ну че тебе не хватает? Работа хорошая, в закрытом учреждении. Небось, премиальные имеешь за всякие там внедрения? Жена молодая, ребенок симпатичный – зачем бухать-то?
Юноша виновато вздохнул и ничего не ответил. Савелий продолжал гнуть своё:
– Значит так. Сейчас направляем вас в вытрезвитель – и письмо руководству предприятия. Так, мол, и так…
– Не надо письмо! Пожалуйста, – взмолился задержанный.
И неожиданно твердым голосом добавил:
– Готов уплатить штраф.
Савелий улыбнулся.
– Не положено, вообще-то, – и сделал паузу.
– Сколько? Я заплачу.
Молодой человек почувствовал, что попал в нужную струю.
Савелий взял комсомольский билет и многозначительно постучал ногтем по обложке:
– Видите, какого цвета?
– Красного, – юноша несколько секунд соображал. – А! Понял. Червонец?