Иржина
Шрифт:
– Не волнуйся. Боги прикроют зачарованным куполом то, что станет со временем Темной империей. И никто из светлых фанатиков не попадет сюда, если только его не проводят маги, владеющие магией Тьмы.
Приняв его доводы, дева стукнула жезлом о землю. И случилось то, что предсказал единорог. Материк треснул и разделился на две части, и отошли они друг от друга в океане. На одной остались жить те, чьи силы были темными. На другой оказались те, кто владел светлой магией. А один из двух материков накрыл непроницаемый купол, скрывающий его от жадных недобрых глаз.
После
Спрятал единорог черную звезду с жезла в одном месте, а сам жезл – в другом. И в тех местах, где были спрятаны половинки этого артефакта, поселились народы. Там, где хранился самоцвет, жители приобрели способность поглощать темную магию так же, как этот камень. А там, где был спрятан жезл, поселились сильные воины, обладающие редкой способностью – уходить в Тень. И стали как те, так и другие хранителями половинок артефакта.
Так Алсарил, в котором раньше все народы дружно жили на одном большом материке, разделился на две империи. Одна из них – Светлая, и все так же непримиримы и безжалостны светлые маги к Тьме в любом проявлении. Вторая империя – Темная. С тех самых пор она накрыта божественным куполом, оберегающим ее жителей от жаждущих крови светлых фанатиков.
Те времена назвали Великим Расколом [16] . А феи и единороги ушли из Алсарила и с тех пор больше никогда не появлялись.
16
Великий Раскол - исторический период в Алсариле. Точкой отсчета является начало гражданской войны между последователями двух направлений магии - Света и Тьмы. Окончание периода приходится на время раскола единого материка на две части, на которых впоследствии образовались две империи - Светлая и Темная.
Себастьян замолчал, и в комнате повисла тишина.
– А сказочка-то страшная, – тихонько произнесла я. – У нас такой нет. То есть… В Светлой империи такой нет.
– Я тоже ни разу ее не слышал, – поддержал меня Грегориан. – Жутковатая история, если честно. Особенно та часть – с сердцем и душой…
– Это очень древняя история. Понятия не имею, откуда мама ее узнала, – пожал плечами Себастьян. – Я, став взрослее, пытался искать официальную информацию о том, как так получилось, что Темная империя накрыта куполом. Но ничего не нашел. Есть только общее понятие о периоде войны магов – Великом Расколе. Похоже, единственное упоминание о происходящих тогда событиях – как раз вот эта старая сказка.
– Иржи-и-ик… – вдруг хитро пропел Грег.
– Мм?…
– А ты ведь у нас тоже как та дева!
– В смысле? – Я перевела взгляд на лицо мозаичной девушки. – Блондинка?
– Да нет же! У тебя и светлая, и темная магия.
– А-а… Скорей у меня отсутствие и той, и другой. – Я рассмеялась. – Вы же знаете, что у меня нет магических сил.
– Иржик… А давай найдем половинки этого жезла? – хищно улыбнулся Грегориан.
– Даже и не подумаю.
– Ну чего ты такая скучная? – расстроился брат.
– Да уж какая есть, – и не подумала я поддаваться на провокацию.
Мужчины продолжали сидеть, а я встала и прошла к мозаичному панно. Присев на корточки, вгляделась в лицо изображенной на нем блондинки. Потом внимательно осмотрела единорога и даже головой покачала. Мастер, выполнявший эту работу, был любителем реализма. На серебристом роге единорога виднелись капельки крови, незаметные издалека, но видимые вблизи. И правда – страшная сказка. Впрочем, дети с определенного возраста любят всякие страшилки.
– Иржи, что там? – позвал меня Грег.
– Ничего. Просто интересно, рассмотреть хочу, – уронила я, не оборачиваясь, и перевела взгляд на жезл.
Тут художник тоже постарался. Навершие жезла, черный самоцвет, который издалека смотрелся выпуклым камнем, вблизи оказался гладким обломком черной смальты. Все-таки удивительно талантливый мастер работал над этим панно! Я протянула руку и поскребла пальчиком «черную звезду», как называли камень в сказке.
– Иржи! А сейчас – что? – вновь отвлек меня Грегориан.
– Боги, Грег! Да ничего! Рассматриваю.
Цыкнув, я стащила митенки, которые так и продолжала носить все эти дни, пряча кольцо Себастьяна. Я скрывала его кольцо от посторонних, не желая, чтобы хоть кто-нибудь подумал, что мы обручены. Это было не так, и… После того как я подслушала его памятный разговор с лордом Дагорном обо мне, моем происхождении и его нежелании иметь со мной какие-либо отношения, мы так и не поговорили о несостоявшейся помолвке. Сама я не могла потребовать, чтобы он снял обручальное кольцо, ведь император четко выразил свою волю – нужно ждать. А Себастьян молчал, словно ничего не произошло. Вот и приходилось мне мучиться с перчатками и митенками. Жарко ведь, да и неудобно. Отбросив их в сторону, встала на колени и начала ощупывать панно, медленно перемещаясь к краю рисунка.
– Ну, Иржи! Я же сейчас умру от любопытства! – взвыл брат, и я услышала его быстрые шаги.
Подойдя ко мне, он тоже опустился на четвереньки и стал следить за моими руками.
– Иржина? – обманчиво спокойно позвал меня Себастьян. – Прости, что отвлекаю тебя от этого безусловно интересного занятия, но мне хотелось бы кое-что прояснить.
– Мм? – вопросительно промычала я, не прекращая своего дела.
– Скажи, ты долго собираешься прятать мое кольцо? – очень ровным голосом спросил маг.
– До тех пор, пока ты его не снимешь. А что? – ответила, не оглядываясь, хотя внутренне напряглась.
– До тех пор, пока не сниму? – В голосе некроманта зазвенела злость, и я услышала его шаги. Подойдя к нам, он наклонился, схватил мои митенки, лежавшие на полу, и резким движением спрятал к себе в карман. – А с чего ты вообще решила, что я собираюсь его снимать?
– Что значит «с чего»? – Вздохнув, я села на полу так, чтобы видеть его.
Рядом затаился Грегориан и постарался слиться с обстановкой, что ему, впрочем, плохо удалось.