Исаак Лакедем
Шрифт:
Ксеркс же продолжил свой путь и был остановлен лишь у Саламина и при Марафоне…
Аполлоний и его спутник на миг задержались у могилы Леонида. Как ни был озабочен Исаак Лакедем своей вечной схваткой с собственным жребием, ему, призванному связать воедино старый и новый мир, было невозможно не окинуть почтительным взглядом место битвы, оставившей глубокий след в веках.
Пока он оглядывал окрестности, Аполлоний рассказывал ему о Леониде, его героической преданности долгу и о бессмертном уроке, преподанном им всем племенам и народам.
Затем оба отправились дальше.
XXVI.
Путники приближались к цели их долгого странствия. Они вступили в Фессалию, покинув предгорья Эты, еще закопченной пламенем Гераклова костра; затем прошли через Гипату и Л амию — города колдуний, углубились в ущелья Офрия, миновали вершины, где титаны десять лет сражались с Юпитером; наконец оставили справа реку Ахелой, пытавшуюся отнять у Геракла Деяниру, когда тот плыл с ней в ее водах, и потом трижды сражавшуюся с сыном Алкмены под тремя личинами: реки, змеи и быка, оставившего в руках победителя один из своих рогов.
Пройдя ущелья Фессалии, они очутились в сердце древнего мира, у истоков мифов и преданий, на земле, истоптанной гигантскими шагами полубогов и героев. В обширной котловине, куда спустились Аполлоний и Исаак, их поджидала Канидия, чтобы приобщить к ночным мистериям, оставленным античной магией в наследство нашим средневековым колдуньям. Именно там когда-то, как говорили, плескалось гигантское внутреннее море, подобное Каспию, пока Нептун, раздвинув своим трезубцем прежде бывшие единым целым Олимп и Оссу, не дал морю вытечь по пробитой им горной долине, названной Темпе, что значит «проход».
По мере того как море, устремившись по Темпейской долине в Фермейский залив, обнажало земли, богатые плодородным илом, на них поселялись люди с Олимпа, Пинда, Оссы, Пелиона и Офрия. На скалистых высотах остались лишь кентавры, сыновья Иксиона и Облака.
Вот тут-то и начались эпические времена Фессалии. А поскольку они во многом имеют отношение к нашему повествованию, мы вынуждены окинуть их беглым взглядом.
На самом отдаленном горизонте времен, там, где история еще переплетается с преданием, во время брачного пиршества развертывается и первая из известных нам мировых драм. Лапиф Пирифой, сын Иксиона, берет в жены Гипподамию, дочь Адраста, и приглашает на торжество ее родичей кентавров и их царя Эвритиона. Невеста так прекрасна, что сраженный страстью царь посреди брачного пира приближается к ней, сжимает в объятиях и пытается похитить. Вспыхнувшая ссора превращается в драку, где в ход идет все, вплоть до головней из очага. В этом первом сражении кентавры побеждены, Эвритион взят в плен, и Пирифой возвращает дерзкому гостю свободу, в отмщение за нанесенное оскорбление отрезав ему нос и уши.
Это послужило началом войны не на жизнь, а на смерть. Изувеченный царь встал во главе войска, полный решимости уничтожить все племя лапифов. Теми же предводительствовал Кеней, который некогда был женщиной под именем Кениды. (Влюбленный в нее Нептун, добившись взаимности, в благодарность предложил исполнить любое ее желание. Кенида попросила, чтобы ее превратили в мужчину, что и было исполнено, а счастливый Нептун вдобавок одарил ее — вернее, уже его — неуязвимостью.)
Первая схватка была ужасна. Окруженный кентаврами, бессильными лишить его жизни, Кеней сражался
Но из пламени выпорхнула птица с золотыми крыльями — это бессмертный Кеней улетел к небесам!
Кентавры устремились к столице страны лапифов, однако те неожиданно обрели союзника.
Тесей, которому не давала покоя слава Пирифоя, отправился из Афин на поединок с ним. Пирифой, сочтя себя Достойным такого противника, с оружием в руках вышел ему навстречу. Однако же, когда тот и другой встретились лицом к лицу, они пришли друг от друга в такое восхищение, что сжимающие смертоносное оружие руки сами со-
бой разжались, противники, обнявшись, поклялись в вечной дружбе и возвратились с места несостоявшейся схватки, прижавшись друг к другу, словно Диоскуры.
Тогда-то Пирифой и узнал о вторжении кентавров и о том, что сталось с Кенеем. Тесей и он тотчас вместе отправились на битву, так как, естественно, враги одного стали врагами другого. Война длилась три года. В конце концов кентавры, терпевшие поражения во всех стычках и спасавшиеся лишь благодаря быстроте своих йог, были разгромлены и изгнаны. На Пелионе остался только Хирон: его заслуги как наставника Тесея и громкая слава о добрых делах, чудесных исцелениях и учености обеспечили ему эту привилегию.
За Пирифоем, влюбившимся в Прозерпину и спустившимся за ней в Тартар, где его растерзал трехголовый страж адских врат пес Цербер, пришла очередь аргонавта Ясона.
Ясон родился в Иолке. Отца его Эсона только что сверг с иолкского трона Пелий, его брат, дядя Ясона. Страшась за жизнь сына, Эсон пустил слух о его смерти, а едва избежавшая гибели Алкимеда, Эсонова супруга, завернув мальчика в тунику, отнесла его Хирону, взявшемуся сделать из него героя.
Под присмотром кентавра ребенок превратился в прекрасного юношу, и тогда Магнесийский оракул повелел ему взять два метательных копья, облачиться в шкуру леопарда, вернуться в Иолк и потребовать себе отцовский трон.
Ясон подчинился оракулу, спустился с гор, предстал перед Пелием, чтобы тот признал в нем своего племянника, и отважился изложить свое требование.
— Да будет так, — отвечал Пелий, — но тебе надо каким-нибудь подвигом, достойным Геракла, доказать мне, что ты действительно происходишь от Эсона.
В то время вся Греция клялась и божилась именем Геракла, только что совершившего двенадцать прославивших его подвигов.
— Приказывай! — отвечал Ясон.
— Так вот, — немного подумав, сказал Пелий, — отправляйся в Колхиду, привези мне золотое руно, и трон Иолка твой!
Что же это за золотое руно, которого возжелал Пелий? Его историю мы поведаем здесь.
К слову сказать, за два дня до того наши путники, проходя вдоль Копаидского озера, что в Беотии, присели отдохнуть на ступени храма Аполлона; был тот ранний вечерний час, когда воздух становится совсем прозрачным, и они могли различить на противоположном берегу, у голубоватых отрогов горы Парнас, городок Орхомен. Так вот, некогда Афамант, царь Орхомена, имел от своей первой жены Нефелы сына по имени Фрикс и дочь Геллу.