Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. Том 1
Шрифт:
Ходы с пятого по восьмой — это ходы, осуществляемые на игровом этапе. Как только Путин, взяв мяч «даешь развитие», (а) кинул этот мяч недоумевающей партии (между прочим, правящей в том смысле, в каком это понимается во всем мире), (б) инициировал дискуссии о развитии в этой самой недоумевающей политической когорте единомышленников, (в) сам возглавил когорту и (г) стал председателем правительства от лица когорты, он от формирования «Текста для себя» перешел к формированию «Текста для других».
Вот этот «Текст для других» я и ввел в первый слой текстуальной периферии! Сейчас, расставляя акценты и объясняясь с требовательным читателем по поводу корректности такого построения первого слоя
Не слова о развитии я нанизываю на свои исследовательские ниточки! Я соединяю слова с авторством, авторство с игровыми подтекстами, подтексты с контекстом ради решения двуединой задачи. Ради осуществления герменевтики политической игры и ради обнаружения того, что находится по ту сторону игры, — исторического содержания. Частным случаем обнаружения исторического содержания является обнаружение отсутствия оного, то есть обнаружение пустоты.
С игрой, как мне кажется, мы разобрались. Как минимум, в первом приближении. Ну, так мы же договорились, что по ходу дела все время будем нечто уточнять. Разве не этим я сейчас занимаюсь? В дальнейшем мы еще уточним игру. При том, что я категорический противник рассмотрения игры как таковой и исторического содержания как такового. К сожалению, одно перетекает в другое и наоборот. Так было всегда, но никогда это не происходило с такой всесокрушительностью, как в нашем нынешнем XXI, еще совсем незрелом, столетии.
С игрой-то, повторяю, как-то разобрались. А с историей? Для того, чтобы разобраться с нею, нужна некая ритуализация происходящего. Ритуализация — штука, согласен, рискованная. Но, как говорится, кто не рискует… В любом случае — я рискую. И провожу эту самую ритуализацию. Я уже говорил читателю о том, что даже теоретики НЛП (нейролингвистического программирования) называют свой ультрарациональный метод «магией» (смотри, например, классическую книгу Р.Бэндлера и Д.Гриндера о НЛП, которая так и называется — «Структура магии»).
Поэтому, говоря о ритуализации, о заклятии через политический жест, я лишь отдаю дань современности, а не зову читателя в иррациональное прошлое. Но мало оговорить теоретическую допустимость «аналитики ритуализации» в условиях XXI века, сославшись на действия противника, который только и делает, что суррогатно ритуализирует все на свете.
Надо еще и разъяснить читателям, незнакомым с неошаманскими подходами этого противника, о чем собственно идет речь.
Речь идет о том, что, совершая определенную последовательность действий с прагматическими целями, вы можете случайно (или не вполне случайно, а в силу не осознаваемых вами архетипических обстоятельств) воспроизвести в этих действиях некий незнакомый вам ритуал. Если кто-то этот ритуал наблюдает, то этот кто-то никогда не скажет себе, что вы осуществили знакомый ему великий ритуал не сознательно, а в силу совершенно других причин. Например, ухаживая за барышней. Ритуал слишком сложен. Этот кто-то видит, что соблюден весь рисунок ритуала вплоть до деталей. Он отреагирует на вашу совокупность действий именно как на знакомый ему и почитаемый им ритуал. Незнание вами ритуала не избавляет вас от ответственности, вытекающей из факта осуществления вами оного.
При этом наблюдатели могут быть разными. Есть наблюдатели очевидные — крупные глобальные игроки, например.
Есть наблюдатели диффузные — классы, группы, элиты.
А есть… есть наблюдатель трансцендентный. И совершенно необязательно быть религиозным человеком для того, чтобы утверждать это. Назовите таким трансцендентным наблюдателем Историю. Как именно эта самая история «сгущается», так сказать, до сущности, способной стать наблюдателем? А мало
Назовите все эти мои апелляции апелляциями к метафизическому контексту или аналитикой ритуализации. Но когда Путин, заявив тему развития, затем отдает ее правящей партии, проводит мозговой штурм внутри правящей партии, возглавляет правящую партию и становится ее премьер-министром, утверждая при этом, что, мол, «развитие или смерть», то это очень определенный ритуал. Причем это ритуал именно политический! Называется это на политическом языке «преодоление бессубъектности».
Вы хотите сказать, что Путин случайно повторяет подряд все жесты, включающиеся в эту ритуализацию, вплоть до деталей? Во-первых, неосознанно — это не значит случайно.
Во-вторых, незнание ритуала не избавляет, как я уже сказал, от ответственности за его осуществление.
А в-третьих… В-третьих, вызвав своим ритуалом дух истории, Путин дал возможность этому духу-«кроту» поведать нам всем, как коллективному Гамлету, о некоей тайне. Тайне элитной пустоты.
Свечи зажжены… Обряды сотворены… Храм развития пуст.
Утверждая, что этот храм пуст, я вовсе не хочу девальвировать высказывания о развитии, которые исторгли из себя как политики, так и околовластные интеллектуалы. Я только хочу сказать, что все эти высказывания были осуществлены НА ЯЗЫКЕ, КОТОРЫЙ НАХОДИТСЯ В ВОПИЮЩЕМ НЕСООТВЕТСТВИИ С ДАННЫМ РИТУАЛОМ. Назовите этот язык академическим или публицистическим, прагматическим или управленческим — это в любом случае не тот язык. Образно говоря, после путинского ритуала вышеназванные персонажи должны бы были начать глоссолалить, а они очень аккуратно выпили и закусили и при этом корректно обсудили свойства покойника, на чьих похоронах оказались и выпивка приличная, и закуска отменная, и компания стоящая.
В академическом ключе тема наимягчайшей модернизации «по Дискину» уже исчерпана мною в части I. Но, как показывает спор Проханова с Дискиным, тема эта из академической превращается в политическую. Вот что в связи с этим необходимо дополнительно зафиксировать.
1) Никто, кроме очень специфических людей, не хочет и не может хотеть мобилизации ради мобилизации. Потому что мобилизация всегда сопряжена с издержками как краткосрочного, так и долгосрочного характера.
2) Никто, кроме политических садомазохистов, не хочет и не может хотеть «словить» не словесный, а иной кайф от неосталинизма. Хотя бы потому, что желание стать новым Берией сдерживается хорошо осознаваемой возможностью стать не новым Берией, а новым Тухачевским. Да и по другим причинам тоже.
3) Никакой буквальный неосталинский разворот в принципе невозможен. Нужны и более тонкие, и более многомерные мобилизационные решения. Нужны другие методы управления принципиально иным человеческим контингентом, погруженным в принципиально другую информационную и иную среду.
4) Можно пойти на мобилизацию только от безысходности,
5) Даже пойдя на нее от безысходности, надо отдавать себе отчет в том, сколь малы шансы ее осуществить и каковы сценарии в случае провала данного начинания.