Исцеление любовью

Кросби Сьюзен

Глава четырнадцатая

— Алло?

Мики слушала любимый голос Джека, повторившего это слово. Она, молча, подождала несколько секунд, потом тихо положила трубку. Ругая себя за ребячество, она направилась в гостиную.

Четыре дня. Четыре долгих, одиноких, тяжелых дня прошло с тех пор, как он уехал. Долгий срок для того, чтобы он проглотил свою гордость, признал, что любит ее, и вернулся. Она не хотела, чтобы он валялся у нее в ногах; она просто хотела его.

Она

много думала и пришла к выводу, что в одном он прав — они забавлялись. Неужели он действительно собрался и уехал, потому что потерял Дэни?

Вдруг она остановилась, неторопливо оглядела комнату, и ее губы скривились в улыбке. Она схватила сумочку, вынула ключи и помчалась на рынок.

* * *

Наполнив багажник своего пикапа, Мики сунула кредитную карточку в сумку и уже собралась сесть в кабину, как кто-то позвал ее по имени.

Мики, Мики, угадай, что я тебе скажу! К ней стремглав неслась Дэни.

Мики заметила в глазах девочки безудержный блеск и подхватила ее, чтобы та не разбилась. Она взглянула на Стейси, медленно подходившую к ним.

Что, Дэни?

Оказывается, папочка — мой дядя! У меня раньше никогда не было дяди!

Мики сглотнула.

Вот это да…

У дяди Джека был брат, он и был моим папочкой! Но он умер, и мой дядя Джек занял его место. Но теперь мой папа всегда будет моим папочкой!

А дядя Джек всегда будет твоим дядей?

Я знаю. У меня было два папочки. Теперь у меня будет папочка и дядя. Мой дядя Джек!

Дядя Джек! Мики моргнула, когда Дэни снова его так назвала, экспериментируя с этим словом, смакуя его. Она повернулась к Стейси.

Как он?

Это для него тяжело, но он в порядке.

Почему сейчас, Стейси?

Разве ты не понимаешь? Рано или поздно это должно было случиться, — ответила Стейси, удерживая взволнованную Дэни, чтобы та не убежала со стоянки.

Ты основывалась на своих предположениях, — загадочно произнесла Мики, глядя на Дэни, не желающую стоять на одном месте. — И впутала меня. Я невольно дополнила длинный список его потерь. Ты даже не представляешь, что я теперь чувствую!

Я хочу ему только счастья…

За чей счет?

Ты хочешь сказать, что между вами ничего серьезного, что вы не… — Стейси смущенно замолчала. — Я не права, Мики? Я думала…

Мики рукой показала на свой багажник. Стейси подошла ближе и всмотрелась.

Ах, как жаль! Я и в самом деле считала, что поступаю правильно. — Она крепко сжала руку Мики. — Пожалуйста, скажи, что я могу сделать, чтобы наладить отношения между вами?

Ты действительно хочешь помочь?

— Разумеется!

Мики улыбнулась.

Ладно, у меня есть план!

Несколько минут спустя Стейси весело смеялась.

Ему это очень не понравится, —

сказала она.

Я должна попытаться, Стейси. Если он не идет ко мне, я должна пойти к нему. Чего бы это ни стоило.

Стейси говорит, что ты вел себя как избалованный ребенок, прячась всю неделю.

Скотт бросал Джеку эти слова вместе с мячом — они разогревались перед игрой.

А Мики ты даже не позвонил.

Джек выстрелил в друга мячом; тот поймал его и с ругательством бросил на землю.

Знаешь, а она прекрасно тебе подходит, — продолжал Скотт.

Молчание.

Достаточно уверена в себе, чтобы не пасовать перед тобой. Достаточно спортивна, чтобы поддерживать тебя в форме.

Молчание.

На следующей неделе тебе стукнет сорок! Знаешь, это уже закат!

Оставь, — прервал его Джек. — Я знаю, когда у меня день рождения! Я знаю, что Мики делает для меня, а чего не делает. А совершенных людей нет!

Включая и тебя?

Особенно меня!

Они закончили разминку. Джек снова вспомнил последнюю встречу с Мики. Он два месяца ухаживал за ней и не добился ничего, кроме великолепного секса, — поистине великолепного секса, — а когда его чувства были особенно напряжены, она решила, что любит его.

Ошибка. Она увидела в нем человека, о котором можно заботиться, человека, которому она нужна больше чем он ей. А он хотел быть нужным ей. Она же искала независимости и обрела ее.

О'кей, его самолюбие уязвлено тем, что она сделала ему предложение прежде, чем ему представилась эта возможность. Он хотел, чтобы этот романтический момент запомнился им на всю жизнь. Джек представлял ее за освещенным свечами столом, представлял, как засверкают ее глаза, когда он наденет ей на палец кольцо. Кольцо, которое он заказал несколько недель назад. Кольцо, которое он теперь носит на цепочке у себя на шее.

Она все разрушила!

Стейси и Мики носят с рынка пустые картонные коробки! Очевидно, она уезжает, — весело заметил Скотт, обращаясь к Джеку.

Куда?

Скотт пожал плечами.

Она же подписала договор об аренде, — проворчал Джек.

Ты этим ее связал? Дурачок, да ты глупее, чем я думал!

Черт побери! Скотт прав. Он ведет себя как ребенок, которого лишили сладкого. Если бы Мики знала, сколько раз он поднимал трубку, чтобы позвонить ей, сколько раз он порывался позвонить в свой чикагский офис и сказать, что возвращается, но бросал трубку, не набрав номер. Слезь с забора, сказала бы она, хотя в гораздо более сильных выражениях. Невольная улыбка, первая улыбка за эту неделю, озарила на мгновение его лицо. Нет, скорее она бы сказала что-нибудь вроде: «Настоящие мужчины принимают решения, Конский Хвост!» С каких пор ему стало не хватать этого прозвища?