Исцеление любовью

Кросби Сьюзен

Ты на меня сердишься? — спросила она наконец.

Джек не открыл глаз. Молчание помогло ему до конца выполнить свое намерение: первенство в разговорном бейсболе — за ней.

А на что мне сердиться? — парировал он.

Ох, я забыла, что ты адвокат. Отвечаешь вопросом на вопрос. Великолепная практика!

Тебе кажется, что я сержусь на тебя? — намеренно спокойно произнес он.

Не знаю, Джек. А какой ты, когда сердишься?

Услышав этот ответ, он тихо засмеялся.

Во мне все кипит и бурлит!

Он

приоткрыл глаза и увидел ее так близко, что можно бы и дотронуться.

А ты за словом в карман не полезешь, Конский Хвост! Но я выросла с тремя исключительно хитрыми братьями. У меня опыт!

Это они научили тебя играть в бейсбол?

Нет.

Ты говорила, что давно уже не играешь. А раньше много играла?

— Да.

Уголок ее рта чуть дернулся. Она явно упряма. И резка, быстра, умеет сразить противника его же оружием!

Мики улыбнулась ему.

Джек…

Осторожно! — заорал он.

Она нажала на тормоз, едва не воткнувшись в машину, резко остановившуюся перед ними.

Ты в порядке? — поспешно спросила Мики, когда он застонал и заворочался. Она поняла, что он инстинктивно нажал больной ногой на педаль воображаемого тормоза и сильно стукнул ею в пол.

— Да.

Я понимаю, настоящий мужчина никогда не скажет «нет»! Прости, что опять причинила тебе боль.

Можешь поцеловать меня и исправить положение.

Как хочешь, — сказала она, широко улыбаясь ему.

На горизонте показался госпиталь.

Тренер…

Я остановлю машину у запасного входа и найду кого-нибудь, кто выкатил бы коляску, — сказала она, поворачивая к зданию.

Пока ты не ушла…

Не надо. — Она остановила джип и посмотрела на него. — Это не должно продолжаться! Мне очень жаль! Гораздо больше жаль, чем ты думаешь.

Почему, скажи!

Это очень сложно.

Ты замужем?

Разумеется, нет!

Еще что-то существенное?

Нет. Я ведь говорила, что у меня сейчас переходный период. Дело во мне. Дело тольково мне. Хотя, общаясь с тобой, я действительно получила удовольствие!

— Спасибо тебе за то, что ты меня подгоняла. Он слегка дотронулся до ее плеча и провел пальцами вниз по руке. Когда она нажала на переключатель передач, он сжал ее руку:

Ты позволишь?

То, как ее тело отреагировало на его прикосновение, казалось ей уже давно забытым. Дыхание участилось, заколотилось сердце. Даже грудная клетка, казалось, увеличилась в размерах. Она увидела, что он заметил ее реакцию: пульс ее резко замедлился, а соски болезненно напряглись.

Можем мы поцеловаться без свидетелей? — бархатным голосом спросил он.

Зачем он у нее спрашивает? Ей хотелось переложить всю ответственность на него, чтобы потом себя ни в чем не винить. Первый шаг должен сделать он.

По губам Мики Джек догадался, что ответ утвердительный.

Он не спеша передвинул назад козырек ее шапочки, снял с нее солнечные очки и прижался губами к ее нежной коже пониже уха. Она вся задрожала и ободряюще произнесла:

Да! О Господи! Да…

Потом скользнула трясущейся рукой по его руке к плечу и вцепилась в него пальцами. О, да, это рай, думал он в то время, как его любопытство перерастало в желание. Мы превосходно подходим друг другу! Это открытие пронеслось в его голове, когда они, забыв обо всем на свете, прильнули друг к другу. Он приник ладонью к ее шее и почувствовал, как бьется ее пульс, а затем скользнул ниже…

И тут кто-то постучал по ветровому стеклу.

Это по поводу вас звонил доктор Лансинг? — спросил через стекло человек в униформе.

Джеку захотелось убить его. Он утвердительно кивнул, но его взгляд остановился на Тренере, которая, казалось, давно спустилась с облаков.

Кто ты? — спросил он, в то время, как санитар подкатил коляску к пассажирскому месту в машине.

Мики дрожащими руками снова напялила солнечные очки и вернула шапочку на прежнее место.

Я припаркую твою машину, а ключи оставлю у дежурного.

Увидев, как Джек исчез за автоматической дверью, она на минуту прислонилась лбом к рулю, чтобы собраться с мыслями. Потом откинулась назад и выдохнула, сжимая руль онемевшими руками. Онбудет существенной преградой на ее пути к независимости, подумала Мики, включила первую передачу и отъехала.

Найдя ближайшую стоянку, она припарковала машину и вернулась в госпиталь. Украдкой огляделась — приемная была пуста. Подойдя к окошку, она обратилась к женщине, работающей за компьютером:

Простите…

Да? Чем могу помочь?

Я хотела узнать о пациенте, которого только что привезли с травмой лодыжки.

Вы его родственница?

Нет. Просто… друг. С ним все в порядке?

— Сейчас проверю. Сядьте, пожалуйста.

Мики опустилась на скамью. Бросив шапочку на стол, она взяла журнал и начала перелистывать его, но видела лишь расплывчатые пятна слов и рисунков. Сразу нахлынули болезненные воспоминания о том визите в педиатрическое отделение госпиталя. Мне очень жаль. Мы ничего не можем сделать. Простите… Ничего… Простите…

Ничего.

На госпитальной стоянке хлопнула дверца машины, напугав ее. Она провела усталой рукой по лицу и встала, увидев Скотта Лансинга.

Как у него дела? — спросил он, хотя по глазам его было ясно, что ответа он не ждет.

Не знаю. Вы победили?

Да, как ни странно. Пойду, справлюсь о нем.

Подождите. — Мики поймала его за руку и вынула из кармана связку ключей. — Передайте это ему, пожалуйста. Мне пора.

Он подержал ключи на руке.

— Хорошо. Пойду, посмотрю, как он там.