Исцеление огнем

Михайловский Александр Владиславович

Потом, примерно в середине июля, наступило затишье. Красная Армия, очевидно, проводила мобилизацию и подтягивала на угрожаемые участки фронта резервы из глубины советской территории, а немцы пытались понять, что им делать теперь, когда сорвались все их замыслы на молниеносную войну. Дикторы Совинформбюро говорили,

что Гитлеру настолько вскружили голову стремительные походы в Европе, когда целые страны падали к его ногам после двух-трех недель боев, что он вознамерился взять Москву уже к девятому августа, то есть через шесть недель после начала войны. Мол, после такого успеха немецкого оружия все советские бойцы побросают винтовки и разойдутся по домам, как это сделали солдаты царя Николашки. Но в Советском Союзе он не на тех напал, так что фантастический план самоуверенных германских генералов потерпел катастрофическую неудачу.

Но сведения я получал отнюдь не только из сводок «Советского Информбюро» и газет. Из штаба флота с тихим змеиным шипением во все стороны распространялись слухи, что против немцев на нашей стороне воюет неизвестный союзник невыясненной мощи, каждый раз вмешиваясь в события там, где Красной Армии грозит тяжелое поражение. Мол, дожди, утопившие в болоте наступление на Москву – это дело рук этих неизвестных мистеров Икс, ибо естественный циклон, неподвижно зависший на одном месте на неделю – это ненаучная фантастика, сиречь сказка. А вот такой же неподвижный циклон, только искусственного происхождения – тоже фантастика, но только научная, повествующая о далеком коммунистическом будущем, когда люди научатся управлять погодой.

Так же загадочно выглядел и контрудар под Островом. Солдатский телеграф донес, что к тому моменту, когда наши войска перешли в атаку, с противником все уже было кончено. Германские рядовые солдаты и младшие офицеры

лежали на земле связанные и рыдали горючими слезами, а старший командный состав и самая ценная техника попросту исчезли в неизвестном направлении, будто их побрали черти. Сражение на Житомирском направлении тоже наверняка не обошлось без подобной мистики и чертовщины, только Украина – это далеко, почти как на другой планете, и солдатский телеграф туда не достает. При этом особисты, которым по должности, казалось бы, положено пресекать подобные непонятные разговоры, не предпринимают на этот счет совсем ничего, будто так и надо. Мол, болтайте, только не очень громко, дабы не смущать неокрепшие умы отдельных гражданских.

Ну а сегодня утром я тоже оказался совершенно внезапно втянут во всю эту мистику – даже чуть больше, чем по маковку. Все началось с того, что контр-адмиралу Заостровцеву, командиру учебной бригады подплава, в которую входит моя «Катюша», вдруг позвонил товарищ Сталин. В самом этом звонке ничего особенно неожиданного не было, ибо всем в СССР известно, что Хозяин в любой момент может позвонить из своего кремлевского кабинета любому, даже самому мелкому начальнику. У директора завода он может осведомиться о выполнении плана выпуска танков, а у председателя колхоза – о том, как идет уборка урожая. Необычным было то, что товарищ Сталин позвонил контр-адмиралу Заостровцеву только ради того, чтобы сообщить, что капитан второго ранга Котельников ровно через час должен быть у телефона: дескать, достаньте его хоть из-под земли. А меня из-под земли доставать не надо, я как штык у себя на лодке. Посыльный, прибежавший из штаба бригады, вид, надо сказать, имел неуставной: глаза выкачены, весь растрепанный, бескозырка сбилась набок.

Конец ознакомительного фрагмента.