Исцеление Перекрестка
Шрифт:
Когда до заката оставался час, они услышали музыку. Диведд изумленно поднял глаза.
— Кто бы это мог быть? Мясоеды таких мелодий не знают. — Бидж музыка показалась знакомой: немного похоже на деревенский танец, немного на рок-н-ролл.
— Каджун, — неожиданно сказала Фиона. — Звучит как каджунская мелодия. Боже мой, это же зидеко.
Бидж почувствовала, как тяжесть опустилась на ее плечи.
— Они нашли нас.
Грим приближались к долине, водя хороводы. Некоторые из них завернулись в сотканные мясоедами шерстяные коврики; другие были одеты во
Глядя на них, Бидж с горечью гадала: и как она могла счесть их неразумными существами?
Грим прошли в сорока футах от них, распевая что-то на смеси английского и французского. Иногда все они запрокидывали головы и издавали в унисон вопль:
«Луп-гару!»
Существо во главе группы грим играло на волынке. Оно остановилось на виду и подняло свой инструмент. Бидж прищурилась; волынка, похоже, была сделана из… Фрида ахнула и показала на волынщика.
— Лицо!
Пузырь волынки был сделан из кожи, содранной с мясоеда. Глаза, рот и нос оказались плотно зашиты. Все в ужасе смотрели, как лицо мясоеда гримасничает, когда грим сжимает волынку. На какое-то мгновение лицо застыло, и Бидж узнала приятеля Диведда Мохнрра.
Диведд взревел, взмахнул Танцором и ринулся вперед.
Казалось, без всякого намерения Кружка выставил шест, который обстругивал, так что Диведд споткнулся и растянулся на земле. Тут же вскочив, он в ярости приставил Танцора к груди трактирщика.
Тот легко отбил клинок в сторону шестом.
— Мы с тобой разберемся утром. — Глаза Фриды расширились: таким властным оказался голос Кружки.
Что-то словно сломалось в Диведде; он кивнул, опустив глаза, потом уселся в сторонке, обхватив себя руками и ежась. Фиона обняла его и протянула бутылку с вином. Диведд сделал большой глоток.
После заката грим снова протанцевали по склону холма. Еще позже у реки загорелись костры. Грим продолжали веселиться; музыка не умолкала.
Фиона снова отхлебнула из бутылки и спросила:
— Бидж! Не могли бы мы все-таки сбежать? Бидж взглянула на огни костров. — Они ведь учуяли нас здесь, верно? Это хищники, они могут идти по следу, и слишком быстро, чтобы я успела закрыть дорогу. А потом они найдут другие дороги, в другие миры. — Она добавила, потому что кому-то это нужно было знать: — И я не уверена, смогу ли снова проложить Странный Путь, если мы все покинем Перекресток и я закрою все дороги на него.
— Сейчас неподходящее время для экспериментов, — кивнула Фиона. Она протянула бутылку Бидж, которая отпила всего маленький глоток: ей ведь нужно было кормить грудью Лорел.
Бидж думала о тех видах, о своих друзьях, которых она привела обратно на Перекресток: кентаврах, единорогах, Гредии, Руди и Бемби. Что же она наделала! И все дороги остались открытыми…
Когда тьма совсем сгустилась, они открыли третью бутылку вина, потом четвертую. Разговаривать никому не хотелось.
Кружка печально
— Я берег это вино для особого случая. — Он пожал плечами. — Бывают такие годы, когда ничего не удается.
Фиона протянула руку, он передал бутылку ей и стал смотреть, как она допивает последние капли.
— Всем спать. Утром нам понадобятся силы.
— Ты не можешь заставить людей спать по приказу, — нахмурилась Фиона.
— Конечно, могу. Я просто не могу заставить их повиноваться. — Сам Кружка остался сидеть, обстругивая шесты.
Фиона отодвинулась от Диведда и улеглась, что-то бормоча себе под нос. Через минуту она уже похрапывала.
Диведд слабо улыбнулся, глядя на нее.
— Быстрее, чем гусь покака… — Он оборвал себя, взглянув на Бидж. — Быстрее, чем лошадка бегает. — Он подошел к Бидж. — Как насчет Лорел?
— Уснула даже еще быстрее, чем Фиона, — не задумываясь, раздраженно бросила Бидж. — А она не стала терять времени.
Фрида с любопытством взглянула на Бидж. Диведд ухмыльнулся, ничуть не обидевшись.
— Когда живешь в гостинице, и не такому научишься. — Он снял с себя штаны и сделал из них подстилку. — Положи малышку сюда, между нами.
Бидж сделала из скатерти, в которую была завернута провизия, что-то вроде подушки и улеглась.
Бодрствующий Кружка продолжал обстругивать вырубленные Диведдом шесты. Его лицо в свете костра оставалось бесстрастным. Через некоторое время Бидж обнаружила, что Диведд тоже не спит и сидит, всматриваясь в темноту. Вскоре Бидж уснула.
Глава 20
Проснувшись, Бидж обнаружила, что Диведд спит, сжимая в руках меч, свернувшись калачиком вокруг Лорел. Его дыхание шевелило волосы малышки, и они щекотали ему нос, но Диведд не просыпался.
Бидж села и увидела глядящую на них с улыбкой Политу.
— Ты платишь ему за то, чтобы он охранял ребенка?
— Я платила ему, чтобы он охранял меня. — Бидж оперлась на локоть. — Может быть, платила недостаточно.
Бидж встала и поспешно оделась: костер почти угас, а утро было прохладным. Всюду вокруг бесшумно двигались кентавры, занимаясь порученными им Политой делами: кто-то упаковывал вещи, кто-то заливал водой разожженные ночью костры, кто-то присматривал за молодняком.
К Бидж присоединилась Фрида, одетая в футболку с эмблемой Западно-Виргинского университета, которая была ей сильно велика. Она посмотрела на кентавров и сказала:
— Они не выглядят бойцами.
— Мой народ будет сражаться, — решительно заявила Полита — без радости, но и без сожаления.
Фрида бросила взгляд на берег реки, где все еще дымили костры грим. — И сколько же кентавров вызвались добровольцами?
Полита была явно поражена таким вопросом.
— Я просто приказала им.
Фрида хотела спросить еще о чем-то, но передумала.
Бидж кормила Лорел и сказала рассеянно:
— Кружка скажет вам, какую позицию занять. Полита, казалось, оскорбилась. Кружка, слышавший разговор, поспешно вмешался: