Исцеление водой
Шрифт:
Один из мужчин встает на ноги. Тело у него долговязое, волосы, включая растительность на подбородке, темные и коротко подстриженные. Второй мужчина – постарше и явно поприземистей, волосы у него то ли выгоревшие, то ли седые, то ли одно и другое вместе. И очень светлые глаза – такие же, как и у первого. Между ними, вымокший насквозь, валяется голубой рюкзак.
– Прошу вас, не бойтесь, – говорит поднявшийся мужчина. Слова его звучат совсем не с нашим выговором. Он протягивает нам ладонь, хотя мы стоим слишком далеко, чтобы ее
– Стоп! – обрывает его мать.
Он тут же убирает руку.
– Мы потерпели крушение, – объясняет он, слегка покачиваясь. – У нас потонула лодка.
Он показывает рукой на море, однако никаких обломков в воде не видно.
– Вам не следует здесь находиться, – говорит ему мать. – Это частная территория.
– Мы ищем себе укрытие. Мы знакомы с вашим мужем, Кингом. Можно с ним поговорить?
У матери в лице появляется сомнение.
– Девочки, пройдите-ка дальше по пляжу. Отойдите отсюда.
Мы делаем, как велит нам мать, пока та не поднимает ладонь.
– Мужчины, – перешептываемся мы, почти соприкасаясь головами. – Мужчины, мужчины…
Мы в шоке от случившегося. У меня даже трясутся ноги. Я оборачиваюсь к незнакомцам, пытаясь разглядеть, нет ли у них острых зубов, когтей или оружия, однако ничего, несущего нам опасность, не различаю.
Немного поговорив с мужчинами, мама жестом велит нам вернуться.
Теперь незнакомцы стоят, а мать ненавязчиво демонстрирует им свой нож, будто это просто продолжение ее руки. Часть ее плоти, которую она знает в высшей степени хорошо.
– Почему бы нам вас просто не утопить? – вопрошает она.
– Неужто вы утопите ребенка? – спрашивает в ответ темноволосый.
Он выпихивает вперед мальчика. Мы с сестрами крепко вцепляемся друг в друга. Мальчишка на самом деле вполне милый и безобидный. Только глаза у него красные, как у кролика.
– Ради своих девочек я готова на все, – твердо говорит мама.
Мужчина глядит на море. С виду оно спокойно, но там много течений, что способны вмиг утянуть тебя под воду.
– Мы можем вам пригодиться, – подает голос тот, что постарше. – Мы способны вас защитить.
– Мы не нуждаемся в защите, – отрезает мать.
– Это пока. Возможно, вскоре такая нужда и возникнет, – возражает ей темноволосый. – Поймите, от нас вам нет никакой угрозы. Но там, в большом мире, много чего происходит. И к вам могут заявиться те, что куда хуже нас.
Мать как будто обдумывает его слова.
– Может, это счастливый случай, – продолжает увещевать темноволосый. – Ведь мы такие же отцы и мужья, как был он.
Значит, она им уже сообщила. Меня мгновенно пронзает укол горечи. Мужчина переводит взгляд на нас.
– Мы кое-что смыслим в том, как обеспечить безопасность.
Мальчик резко садится обратно на песок, словно у него вдруг отнимаются ноги. Мужчина постарше кладет ему на макушку ладонь.
С тех пор как не стало
Однако мама не спешит с решением. Она знает, как лживы бывают мужчины и как они умеют убеждать.
– Нам нужно время подумать, – молвит она. – А пока что оставайтесь здесь. Там, где мы смогли бы вас видеть.
– Но где нам тут укрыться? – недоуменно глядит на нее темноволосый.
– Шторм уже закончился, – пожимает плечами мать.
– Можно попросить у вас хоть немного воды? – спрашивает тот, что постарше.
– Да вон, сколько хотите! – широким жестом показывает она на море.
– Мы что, так вот и позволим им умереть? – спрашивает Грейс с несвойственным для нее оживленным интересом, когда мы возвращаемся в дом и садимся за столиком, где всегда завтракаем, словно бы ничего не случилось.
Мама запирает двери в столовую и в кухню, что обычно бывают у нас открытыми.
Из окна мы смотрим, не отправятся ли мужчины к причалу – впрочем, у нас нет ни одной достаточно большой лодки, чтобы вместить их всех. Оставшаяся у нас моторка, издали сияющая бело-красной расцветкой, унесет самое большее только двоих. А гребная лодка подтекает и годится лишь для коротких вылазок.
– Дай мне подумать, Грейс, – отвечает мать.
– Может, это друзья Кинга? – продолжает Грейс, не обращая внимания на ее слова. – Может, они явились отдать дань уважения?
Мать держится рукой за голову. Из-за нынешнего стресса у нее, похоже, развилась мигрень. От левого глаза болевое напряжение отдается по всей стороне тела, и хотя обычно в такие дни матери хочется побыть одной, сегодня она настаивает на том, чтобы мы все держались вместе, пока ее не отпустит. И вот мы долгие часы сидим в ее комнате с плотно занавешенными окнами, периодически поглядывая из окна, как там незнакомцы, и чего-то ждем с замиранием сердца в бархатном предвечернем полумраке. Грейс то и дело кладет маме на лоб холодную влажную тряпочку.
Когда маме наконец становится полегче, мы все втроем идем посмотреть на прибывших мужчин из окошка ванной. Темноволосый, сняв рубашку, стоит к нам спиной по колено в воде. В этот час, должно быть, уже очень жарко. Мальчонка безвольно лежит на песке, точно сплюнутый. Мужчина постарше сидит, подтянув колени к груди, и так же, как и ребенок, не шевелится.
Ночью мы посменно стоим на страже дома. Когда приходит мой черед, я брожу по комнатам нижнего этажа, вся в нервном оживлении. Во рту у меня пересыхает. Когда я в кухне сажусь на плитки пола – выложенный шахматкой черный алмаз по терракотовому полю, – раздается негромкий стук, и за дверью, ведущей в сад, я различаю тень мужчины.