Исцеление
Шрифт:
Паша едва слышно застонал, и это придало ей сил. С рыком тяжелоатлета она рванула на себя добрый центнер своей любви и опрокинулась под его тяжестью назад. Коряга впилась в бок, туфли остались замурованными в глине, все тело саднило. Но Паша был на свободе.
Она выползла из-под него, осмотрела. Нога была неестественно вывернута, кровь пропитала штанину, Ника сдержала приступ тошноты. С этим врачи разберутся. Главное, шея цела, голова тоже, кишки не вываливаются. Наверное, это хороший знак. Надо звонить Фейгину. Черт, и почему она сразу об этом не подумала?!
Подняла с земли испачканную сумочку, выудила телефон, набрала номер.
— Илья
Снова вернулась к Паше, присела рядышком, — в плане чистоты ей все равно терять было нечего, — легонько поцеловала в губы.
— Мужчины… — тяжко вздохнула она, учуяв этиловые пары. — Неужели нельзя просто заедать стресс сладким?
Фейгин появился через пару минут на Пашиной машине. Ника отошла, позволив ему осмотреть злосчастного гонщика.
— Нам повезло, что он катался по проселочной, — сказал Илья Владимирович. — На трассе мог бы не выжить. Очень похоже на внутреннее кровотечение, думаю, разрыв селезенки. И переломы, само собой. Плюс сотрясение.
— Но это поправимо? Мы успеем доехать? Звонить в скорую?! — испуганно забормотала Ника.
— Боюсь, они только сюда будут ехать минут сорок. Вы сможете сесть за руль? Мне сейчас не стоит этого делать.
— У меня есть права, — Ника сглотнула.
Да, права у нее были. Несколько лет назад сотрудникам фирмы предложили пройти курс обучения в автошколе по льготной цене. Вот только с момента экзамена она ни разу не садилась на водительское место. Московское безумие на дорогах вызывало у нее нервную оторопь, поэтому она предпочитала по необходимости пользоваться такси, чем угрохать полмиллиона на потенциальную опасность для жизни. Но Фейгину она не собиралась демонстрировать свой страх. Не кисейная барышня, в конце концов. Если надо, освоит и трактор, и камаз, и Пашину механическую коробку передач. Жаль, его нельзя перекинуть через велосипедное седло.
Илья Владимирович отзвонился соседу, чтобы тот забрал пострадавший от неразделенной любви мотоцикл. Потом на пару с Никой погрузил Исаева на заднее сиденье, отодвинул до максимума пассажирское и подложил подушку, чтобы не уронить больного по дороге. Карташова достала из глины то, что осталось от туфель, отскребла с них палочкой грязь и села за руль.
Вдох-выдох. Ремень безопасности. Отрегулировать кресло. Настроить зеркала. Так. Здесь у нас первая скорость, вторая…
— Мы едем? — покосился на нее Фейгин.
— Конечно. Да, — она отпустила сцепление, машина дернулась вперед. — Просто я больше привыкла к автомату.
— Ясно.
Дорога до трассы помогла Нике вспомнить, как управляются с механикой. По крайней мере, кроме нее на убитом проселочном асфальте никого не было, и она могла спокойно объезжать ямы на второй скорости. А потом перед ее взором открылось Горьковское шоссе. И разворот налево. Через встречку. Да, пунктирная разметка была. Но ни светофора, ни надежды, что кто-то притормозит и пропустит даму. Машины с визгом неслись мимо, и ее покачивало от их скорости. Включила поворотник, зажмурилась, снова открыла глаза. Вон те две проедут, потом красная, справа только фура вдалеке… Еще одну… Вот сейчас… Нажала на педаль газа и развернулась в свою полосу, чувствуя, как ползут между лопатками капли пота. Если она не поседеет после такого, то вряд ли хоть что-то заставит ее поседеть.
— Вы в порядке? — осведомился Фейгин. —
— Нет, я справлюсь.
Паша уже сегодня покатался. Из-под машины его и Илью Владимировича было бы доставать сложнее.
Стиснув руль взмокшими руками, до крови закусив губу и вперившись взглядом в дорогу, Ника везла их в тринадцатую больницу по крайней правой полосе, игнорируя всех желающих обогнать ее или перестроиться. Кто-то сигналил, кто-то орал ей из окна. Плевать. Она довезет Пашу в целости.
Фейгин созвонился с Поспеловым и тот уже готов был взять коллегу на стол. Вызвал травматолога и невролога. Целая бригада была в полной боеготовности, когда Ника подрулила к приемному отделению. Кругом замелькали лица, Пашу переложили на каталку. Какие-то термины, препараты, суета… Илья Владимирович убежал следом, а Ника осталась в полной тишине. Откинулась на спинку, выпустила из онемевших пальцев рук и почувствовала, как по телу разливается тепло. Теперь, когда Паша был в руках коллег, ей, наконец, полегчало.
Припарковалась, как могла, вылезла на улицу и согнулась пополам над газоном, терзаемая рвотными позывами. Внутри вдруг стало легко-легко, словно ее наполнили гелием. Выпрямилась, вздохнула, достала телефон.
Дозвонилась маме, Ленке, рассказала всю историю. Надежда Сергеевна непонятно откуда достала номер Кати, и Ника набрала Пашину сестру. Готова была в очередной раз выслушать всякие гадости в свой адрес, но та удивила ее, тут же начав извиняться за прошлую встречу.
— Я была на нервах, — оправдывалась Катя. — Испугалась за ребенка… Прости, не стоило говорить таких вещей. Брат мне весь мозг вынес, я и понятия не имела, что ты так помогала с Никиткой…
— Сейчас это неважно, — прервала ее Карташова. — Я должна кое-что тебе сообщить. Паша попал в аварию.
Уже через полчаса Катя примчалась в больницу. Ворвалась в приемное, отыскала глазами Нику, которая ютилась в самому углу под неодобрительными взглядами медсестер. И их можно было понять: грязные разводы, засохшая глина, рваное платье… Бездомная пьянчужка на соседней скамейке и то выглядела презентабельнее.
— Что случилось? — Катя в ужасе осматривала бывшую нянечку своего сына.
— Вытаскивала Пашу из-под мотоцикла. Дождь был.
— Блин, теперь мне реально стыдно… Слушай, ну правда, прости меня за то, что я наговорила тогда… После всего этого ты еще возилась с Пашкой… Нет, я тебе очень обязана.
— Все нормально. Главное, чтобы с ним все обошлось. Пока никто не выходил.
Они ждали новостей вместе. Время тянулось нещадно, уже и Надежда Сергеевна подъехала, и Лена отпросилась с работы, чтобы привезти Нике смену одежды. Благодаря Фейгину, сестры пропустили Карташову в душ, и она перестала пугать своим видом посетителей. Легче ей от этого не стало, но, по крайней мере, появилась надежда, что ее потом пропустят внутрь.
Она разом вспомнила все случаи, когда могла обидеть Пашу. Когда язвила, поддевала его циничными шутками… Сколько времени потеряла! Только бы был шанс наверстать, только бы у Поспелова все получилось!
Еще и Ленка, как назло, пристала со своими угрызениями совести… Как будто без нее не тошно! «Ах, если бы я только не сказала ему…» Да каждый, наверное, что-то сказал ему зря! Каждому есть, за что извиниться! Было бы теперь только, перед кем!
Евгений Игоревич спустился лично. Ника бросилась к нему наперегонки с Катей. Доволен он? Нет? Ну же, говори скорее!