Исцели меня собой
Шрифт:
– Чтобы я ничего не слышал о деньгах, пока ты у меня в гостях. Это понятно? – сердито рыкнул он. – У меня достаточно доходов, чтобы прокормить такую пигалицу, как ты. И обеспечить всем необходимым. Соня?
– Д-да… - согласилась она, испуганно на него уставившись. – Хорошо. Спасибо.
Ему показалось, что она хотела добавить «мастер» или «хозяин», но постеснялась. И правда, они же не в отношениях и не на сессии. Просто мужчина и просто женщина. С ума сойти!
Дома обнаружилось, что у Сони нет никаких вещей, даже переодеться не во что. И, как обычно, практически ничего
– Лео нужно позвонить, - спохватилась Соня. – Предупредить. И Дина, наверное, ждет.
– Звони Дине, а я позвоню Лео по дороге, - решил Павел. – Если еще что-то вспомнишь, позвонишь мне. И не вставай, пожалуйста.
Лео не особенно удивился, услышав, что Павел забрал Соню к себе. Зато опять наорал, когда узнал, что он оставил ее одну.
– Я не могу держать ее за руку сутки напролет, - огрызнулся Павел. – Она что, беспомощна?
– Она суперответственна! Патологически! Ты вернись и посмотри, что она делает. Вернись, вернись… А потом найми сиделку на несколько дней, раз ты у нас такой Робин Гуд, спасающий дев. Или привяжи к кровати, так будет вернее.
Павел вернулся. Соня на кухне мыла посуду.
Глава 9
Из-за шума воды Соня не слышала, когда Павел появился на кухне, но почувствовала его взгляд и обернулась. Павел стоял, прислонившись плечом к стене и скрестив на груди руки. Он молчал и смотрел на нее так, что по спине побежали мурашки. Соня тут же вспомнила, что ей нельзя вставать и выключила воду, но не могла заставить себя двинуться с места.
– Я… попить хотела… - пробормотала она, оправдываясь. – А тут… и я… вот…
Павел кивнул. Брови сошлись на переносице, губы плотно сомкнуты, ноздри едва заметно подрагивают – никаких сомнений, что он зол. Соне вдруг стало так страшно, что у нее закружилась голова. «Доминант не прощает непослушания…» - вспомнила она. А еще почувствовала стыд. Павел ей никто – ни хозяин, ни друг. Он предложил ей помощь просто так, а она испытывает его терпение.
Щеки пылали, во рту пересохло, однако Соня сделала над собой усилие и маленькими шажками побрела к дивану. Проходя мимо Павла, она не выдержала, остановилась и задрала голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Ожидала увидеть осуждение, и оно было, но вместе с ним – толика особенной теплоты, словно предназначенной ей одной. Взгляд мужчины, которому она не безразлична? Соня моргнула, и наваждение исчезло. Перед ней стоял раздраженный и суровый Павел.
– Простите… - прошептала она.
Он не ответил.
Соня добралась до дивана и нырнула под плед, укрывшись с головой. Рядом запищал телефон, Павел куда-то звонил.
– Да, ты был прав, - сообщил он кому-то. – Даже не представляю, как теперь отъехать. Даже если попросить Дину собрать Сонины вещи, то продукты все равно нужны. Куда позвонить? А там сразу кого-то пришлют? Диктуй номер.
Павел разговаривал с Лео. Соня выглянула из-под одеяла. Павел сидел в кресле напротив нее и что-то писал на бумажке.
–
Он одарил ее задумчивым взглядом, словно размышлял, стоит ли верить той, что привыкла обманывать. «В его глазах я – лгунья, - сообразила Соня. – И каждая наша встреча это только подтверждает».
– Пожалуйста… - повторила она.
И внезапно в носу защипало так, что пришлось прикусить кулачок, чтобы не расплакаться.
– Я узнаю, вставала ты или нет, - наконец-то ответил Павел. – Я наблюдательный. И если ты нарушишь слово, я отвезу тебя к Лео.
– Да. Да, хорошо, - Соня тут же согласилась с его условием.
Он кивнул и отошел, потом вернулся со стаканом воды и большим яблоком, подвинул журнальный столик поближе к дивану, поставил стакан, положил яблоко.
– Постараюсь вернуться побыстрее, - сказал Павел. – Потерпи, ладно?
– Конечно. – Соня шмыгнула носом. – Я посплю.
Как только он ушел, она все же немножко поплакала, пожалела себя. Потом сгрызла половинку яблока, потому что со времени больничного завтрака прошло уже много времени, а обед рассчитывать не стоило. Павел не разрешит ей встать, чтобы приготовить еду. Умеет ли сам? Сомнительно…
Очень хотелось в душ. В больнице Соня провела меньше суток, но все равно ей чудился специфический запах лекарств. Может, удастся уговорить Павла…
Она не заметила, как уснула, а проснулась от вкусного запаха корицы и печеных яблок. В комнате темно, но на кухне определенно кто-то есть. Значит, Павел уже вернулся. Соня почувствовала, что жутко проголодалась. Она села. Можно ли ей встать и появиться на кухне или позвать Павла? И как позвать? Закричать на всю квартиру?
Она все же решила, что встать – меньшее зло. Ей же можно в туалет, например. И есть лежа она тоже не собирается. У порога горой высились пакеты, на кухне что-то скворчало на сковороде и булькало в кастрюле, а Павел ставил в холодильник пакеты с молоком, кефиром и творогом.
– Я проснулась, - сообщила Соня.
– Вижу, - буркнул он.
– Но я же не могу…
– Я понял, - перебил он ее. – Все в порядке. Ты сдержала слово.
– Ку-у-ушать хочется… - протянула Соня жалобно. – Можно, я приготовлю?
– Нет. Скоро пельмени сварятся.
– А на сковородке?..
– Сосиски. Тебе нельзя жареное, а я ненавижу пельмени. Сосиски – меньшее зло. А готовить ты будешь не раньше, чем тебе дозволено будет вставать.
Соня вздрогнула. Неужели Павел предполагал, что она останется тут после того, как выздоровеет? Однако спросила она о другом.
– Можно в ванную?
– Нежелательно.
– Мне нужно, у меня…
– Связался черт с младенцем… - пробормотал Павел, снова перебивая.
У Сони вдруг сжалось сердце. Она остро почувствовала, что ничего, кроме неудобств, Павлу не доставляет и безумно раздражает его своим присутствием. Вероятно, что-то отразилось на ее лице, потому что он, бросив на нее взгляд, вдруг скривил губы и обронил:
– Ты еще заплачь.
Насмешка отрезвила. Действительно, чего это она? Снова гормоны?