Исцеляющее чувство

Гордон Люси

Однако Джастину этого не понять. Так что же, пришло время отказаться от флирта?

— Он обращался со мной как с обычным мотогонщиком. Это же клуб сумасшедших, пойми. В общем.., мне очень жаль, что ты рассердился. Давай больше не будем об этом.

— Только если ты пообещаешь так не делать в дальнейшем.

Эви очень хотелось сдаться, пойти на поводу. Но это было невозможно. Она не могла уступить — даже Джастину.

— Я сказала, хватит об этом, — повторила она негромко.

—

Это и есть твой ответ?

— Нет. Мой ответ: прекрати мною командовать. Он с присвистом втянул в себя воздух. Оба уставились друг на друга, вне себя от злости. Как могла такая нелепая ссора завести их так далеко?

Что-то странное внезапно мелькнуло в глазах у Джастина, что-то похожее на страх.., и он тут же отступил.

— Извини. Сам не знаю, что на меня нашло.

Эви поспешила улыбнуться в ответ и потянулась к нему.

— Милый…

— Ладно, забудем. — И, торопливо отвернувшись, он ушел прочь.

Девушка досадливо покачала головой: ей не стоило так далеко заводить этот глупый спор. Наверху послышался шум, и, подняв голову, она заметила на лестнице Хоуп. Но Эви понятия не имела, как долго женщина простояла там и сколько могла услышать.

Впрочем, назавтра Эви забыла обо всем, поглощенная подготовкой к празднику. Из Неаполя она вернулась с черным шифоновым платьем, очень стильным и совершенно непохожим на ее привычные мальчишеские наряды. В нем она выглядела утонченно и изысканно. Джастин будет доволен.

Он постучался к ней, как раз когда девушка пыталась решить, что надеть из бижутерии. Украшений она почти не носила: все свободные деньги уходили на мотоцикл. Но Джастин неожиданно продемонстрировал ей бриллиантовые серьги и кулон на цепочке.

— Ты мне купил подарок? — Эви пришла в восторг.

— Нет, это Хоуп просила тебе передать.

Эви отметила, что в разговоре Джастин никогда не называет мать иначе как по имени, но сейчас у нее не было времени задумываться над этим.

— Большое спасибо. Поможешь мне?

Джастин застегнул цепочку у нее на шее, а затем сжал обнаженные плечи Эви в своих ладонях.

— Прости, — шепотом сказал он. — Мне не стоило так злиться вчера. Я же знаю, что ты сама не своя, когда речь заходит о мотоциклах.

— Будем считать, оскорбления я не заметила, — засмеялась Эви. — Но я тоже виновата. Разозлилась на Руджеро за то, что он спросил у тебя разрешения взять меня с собой, а тебе досталось уже рикошетом. Я просто забыла, что у итальянцев более строгие представления о семье.

Джастин поцеловал ее в шею, и Эви почувствовала, как по всему телу у нее прошла волна сладостной дрожи.

— Не делай так больше, ведь нам через пару минут надо выйти к гостям. —

Ее голос сорвался.

— Ты права, — вздохнул ее спутник. — Нам пора.

С самого начала вечер был обречен на успех. Столы ломились от угощений, праздничная толпа гомонила и приветствовала хозяйку дома и ее старшего сына. Эви теперь лучше понимала Хоуп: из скромной, робкой девушки та превратилась в успешную, властную женщину, ничего не оставляющую на волю случая.

— Огромное вам спасибо, — сказала ей Эви, указывая на свои бриллианты. — Вы меня очень выручили сегодня.

Хоуп улыбнулась в ответ.

— Я рада, что они подошли. Тони тоже не возражал, чтобы я отдала их вам. Ведь очень скоро вы войдете в нашу семью.

С этими словами она отошла, не дав Эви возможности ответить. Именно так Хоуп Ринуччи привыкла устраивать чужие судьбы: по собственной воле и приказу.

— У вас задумчивый вид, — неожиданно окликнул ее появившийся рядом Примо. — Хотите потанцевать?

Они закружились в вальсе, и итальянец заметил:

— Сегодня вы — настоящая королева бала. Все смотрят только на вас и завидуют Джастину.

— Не говорите глупостей, — засмеялась она. Однако Примо был прав. Мужчины не сводили с Эви глаз и после первого танца наперебой принялись осыпать ее приглашениями. Но она предпочла спокойно посидеть и поболтать со своим спутником.

Правда, когда к ним направился Джастин, она было приподнялась с места, уверенная, что он ее пригласит.., но тот неожиданно развернулся и увлек в танце какую-то незнакомую красотку.

— Примо, не надо больше так делать, — нахмурилась Эви.

— О чем вы? — с невинным видом удивился он.

— Говорить по-итальянски при Джастине. Он чувствует себя посторонним.

Мужчина выразительно пожал плечами.

— Неужели? Когда весь этот вечер — только в его честь? Да он же у нас героя дня.

Эви пристально взглянула на него.

— Он вам не нравится, да?

— Вас это удивляет? Он не тот человек, который легко вызывает симпатию.

— Да, конечно, но.., все эти слова о братских чувствах…

— Мы не братья. Между нами нет кровного родства. Он — сын своей матери. А я — нет. — В его голосе звучала горечь, и Эви наконец поняла то, что должна была осознать с самого начала.

— Вы ревнуете, да?

— Конечно. А что в этом такого? Или, по-вашему, ревность — слишком детское чувство?

— Полагаю, именно это я и хотела сказать, — невесело усмехнулась девушка, — но это глупо. В каждом из нас живет так и не повзрослевший ребенок. Он преследует нас, уже взрослых, как призрак, и управляет нашими чувствами и мыслями.