Исчадие ада
Шрифт:
— Я могу дать честное слово или чем угодно поклясться и вам, и тем людям, что они ничего не потеряют. Даже если они нарушили закон, полицию это совершенно не интересует. Меня занимает лишь та информация, которой они располагают.
— Если я сумел бы уговорить одного из этих людей побеседовать с вами, лейтенант, даете ли вы слово не разглашать того, о чем они не хотели в свое время упоминать?
— Разумеется, — ответил я, — даю слово. Он почесал затылок и подмигнул мне.
— Рядом есть бар. Почему бы вам не подождать там, лейтенант? Дело не так-то просто сделать, и не исключено, что вам придется просидеть довольно долго.
И в самом
Сидя в баре, я раздумывал, стоит ли мне заказать еще одну кружку пива или перейти на скотч, как вдруг кто-то остановился возле моего столика. Высокий силач с лицом словно высеченным из гранита.
— Вы Уилер? — спросил он.
— Он самый, — ответил я.
Он неторопливо уселся напротив меня, его явно враждебный взгляд был устремлен на мою физиономию: он изучал ее очень внимательно, даже не пытаясь скрыть неприязни.
— Вы хотите что-нибудь выпить, мистер?.. — спросил я, когда проверка закончилась.
— Нет! И мы не станем упоминать никаких имен. Этого я не хочу. Я бы не пришел сюда, если бы Хэнк Уильямс не объяснил мне, почему вы сунули нос в дело, которое вас не касается. Но Хэнк считает, что вам можно доверять. — Он слегка понизил голос. — Надеюсь, что он прав… в ваших же интересах.
— — Он прав, — кивнул я.
— Да-а. — Он медленно провел по губам тыльной стороной руки. — Знаете что? Тут довольно жарко. Возможно, я передумаю и выпью пива.
Я сам сходил за двумя кружками пива и принес их в кабинку. Он не спеша опустошил свою, затем еще с полминуты вглядывался в меня, словно изучая.
— Вот как это было, — заговорил он без всякого предупреждения. — За неделю, может быть, дней за восемь до того, как нашли эту отрубленную голову, мы с женой поехали навестить наших друзей, которые тоже живут в Вэлли мили за три от нас. Выехали после обеда, около восьми. Две наши девочки остались дома. Старшей тогда исполнилось шестнадцать, вторая на два года младше. В то время никто не задумывался над тем, можно ли оставлять детей без присмотра в Вэлли, самым серьезным преступлением был один-единственный случай, когда мальчишки взяли без спроса чей-то пикапчик и уехали на нем за две мили покататься.
Его глаза потемнели.
— Ох да, в доме имелись кое-какие деньги, около трехсот долларов. Покупатель заплатил мне днем, было уже поздно идти в банк. Когда мы приехали к друзьям, жена обнаружила, что позабыла дома наши подарки, ну и, конечно, расстроилась. Мы пропустили пару стаканчиков, и я вижу, что жене все не в радость, раз она не может вручить все, что покупала с любовью. Ну я и сказал, что съезжу домой и очень скоро вернусь. Я поехал на своем пикапе, а у меня в нем лежала моя двустволка. За несколько дней до этого мы ездили поохотиться на уток, только нам не повезло.
Неожиданно он глубоко вздохнул и продолжал:
— Я припарковал машину и был уже на полдороге к двери, когда из дома до меня донесся крик младшей дочки. Знаете, до этого мне ни разу не доводилось слышать ничего подобного. Как будто она была чем-то до смерти напугана.
Глаза у него стали холодными как лед, он, как мне показалось, будто всматривался во что-то у меня над головой.
— Я сразу понял, что случилось что-то страшное, схватил двустволку и горсть патронов, на бегу зарядил ее и ворвался в дом как раз в тот момент, когда они удирали через заднюю дверь. Одежда с девочек была сорвана и разбросана по всему полу. Обе девочки находились в нашей спальне, их привязали одну рядом с другой на нашей кровати.
В его голосе звучало нескрываемое сожаление.
— Они были гораздо моложе меня и умели быстро бегать, поэтому я был вынужден остановиться и посмотреть, чего я смогу добиться с помощью двустволки. Одному из них я угодил в ногу, он заорал и побежал, хромая, прочь от своего напарника.
Незнакомец допил кружку и обтер лоб ладонью.
— Здесь и правда очень жарко… Ну, значит, у второго сдали нервы, он остановился с поднятыми руками и орал без остановки: «Не стреляйте! Не стреляйте!»Я велел ему повернуться и идти назад, ко мне. Когда он был уже футах в шести, я выстрелил. Хотел попасть ему в живот, но от волнения у меня дрогнула рука, и я попал ему в грудь. Он упал на землю и больше не шевелился. К этому времени первый уже исчез, поэтому я повернулся и зашагал домой.
— Вы узнали кого-нибудь из этих двоих?
— Того, кому я попал в ногу… это его голову нашли примерно через восемь дней.
— Ну а второй?
— Он показался мне знакомым, но я решил, что ухлопал его, и мне было совершенно безразлично, кто он такой.
— Вполне вас понимаю.
— За следующие несколько недель никто из жителей Вэлли не обращался за медицинской помощью по поводу огнестрельного ранения. Я это точно знаю, потому что справлялся у врачей.
Он перегнулся через стол, приблизив ко мне лицо.
— Вплоть до нынешнего утра, мистер, эта история была известна всего шестерым: мне, моей жене, двум девочкам, доктору и Хэнку Уильямсу. Вот почему, когда Хэнк пришел и сказал, что доверяет вам, я решился на встречу с вами.
— Вы знаете, кто я такой? — спросил я.
— Конечно, лейтенант полиции… Какая разница?
— Вы не испугались риска. — Я одобрительно кивнул. — Я высоко ценю вашу помощь. Ваши сведения помогли заполнить многие пустые места в том деле, которым я занимаюсь.
— О'кей, — сказал он, — ну, я пошел. Меня ждет работа.
— Разумеется… Как ваши девочки, надеюсь, теперь все хорошо?
— Замечательно. Старшая уже замужем, младшая заканчивает школу, отлично учится.
— Рад это слышать.
— Нам с женой нравится их отношение к своим обязанностям, в этом они следуют нашему примеру. — Он поднялся из-за стола. — Полагаю, мы больше никогда не встретимся?
— Почему же, может, когда-нибудь вы и встретитесь со мной, — сказал я очень серьезно, — но я-то вас не узнаю. У меня отвратительная память на лица, верите ли, через пять минут ваше лицо будет мною забыто… навсегда.