Исчадия разума: Фантастические романы
Шрифт:
Усадив ее в машину, я вернулся за Хайрамом, схватил его за руку, вырвал прут и отбросил в сторону.
Он уставился на меня, моргая и как бы удивляясь, что я тут.
— Но, мистер Стил, — сказал он, — Я ему говорил и так и эдак. Я сказал ему, что так нельзя, а он и слушать меня не захотел!
— Иди в машину! — велел я ему.
Он послушно поплелся к машине.
— Пошли! — крикнул я Баузеру.
Тот, не будь дураком, обрадовался поводу уйти от греха подальше, сразу перестал лаять и побежал за мной.
— В машину! — приказал я.
Он
— Что же нам делать, Эйза? — нервно спросила Райла. — Куда же мы теперь денемся?
— Вернемся на старую ферму, — сказал я, — и побудем там какое-то время.
В ту ночь, пытаясь заснуть в моих объятиях, она еще долго плакала.
— Эйза, — говорила она, — мне так полюбилась Мастодония! Я хочу, чтобы у меня там был дом!
— Он у тебя будет, — обещал я ей, — Будет. Большой и крепкий, чтобы Стиффи его не опрокинул.
— И еще, Эйза, я так хотела быть богатой…
Но этого я ей уже не смог пообещать.
Глава 31
Мы вернулись в Мастодонию с Беном и Гербом. Использовав блоки и другие приспособления, мы сумели поставить дом на место. Это вместе с восстановлением и починкой того, что было повреждено, заняло у нас добрую часть дня. Но наконец наше жилище вновь обрело сносный вид. И даже, невзирая на манипуляции Стиффи, остался исправным холодильник!
На следующий день, не обращая внимания на протесты Райлы и Хайрама, мы на двух вездеходах поехали на свидание со Стиффи. Он, как всегда, пребывал в долине и очень разгневался, когда мы попытались его увести подальше. Он даже норовил нам угрожать, и пришлось пустить в ход дробовики, заряды которых слегка пощипали ему кожу, но особого вреда не причинили. Он наконец двинулся. Каждый его шаг сопровождался недовольным ворчанием и вздохами, но мы все же отвели его на расстояние около двадцати миль, после чего сами вернулись обратно.
Спустя несколько дней Стиффи снова появился на своем «застолбленном» участке, но с тех пор, несмотря ни на какие воспоминания о моркови, нас он больше не беспокоил. Я строго наказал Хайраму оставить его в покое, и Хайрам впервые уделил внимание моим словам!
В течение нескольких дней от Кортни никаких известий не поступало. Когда он наконец позвонил, я находился в офисе Бена. Тот знаком предложил мне поднять вторую трубку. Кортни сообщил, что ходатайство об отмене указа госдепартамента, поддержанное фирмой «Сафари» и кинокомпанией, направлено куда следует. Но теперь началась волокита с рассмотрением документов, представленных обеими сторонами. Маккаллахан особенно много внимания уделил голословности того пункта указа, где говорилось, что перемещения во времени опасны для здоровья граждан. Он, Кортни, был бы вполне согласен с мнением, что путешествия в сравнительно недавнее прошлое могут быть связаны с такой опасностью. Но правительство категорично распространило свой запрет и на периоды, удаленные от нашего времени на миллионы лет, утверждая, что бактерии и вирусы тех времен якобы
От ЦРУ, как сообщил наш адвокат, не было слышно больше ни звука. Он даже допустил, что сами власти «отозвали» это учреждение.
Сенатор Фримор навестил Кортни и уведомил, что в обе палаты конгресса будет направлен на рассмотрение законопроект о разрешении перемещения в доисторические эпохи (вполне, впрочем, добровольного) неимущей части населения. В связи с этим Фримор желал бы знать, о каких периодах могла бы идти речь.
— Эйза находится на параллельном телефоне, — сказал адвокату Бен. — На это может ответить только он.
— О’кей, — согласился Кортни. — Так что же, Эйза?
— Миоцен"1,—предложил я.
— А как насчет Мастодонии? Она, по-моему, подошла бы идеально!
— Мастодония не подходит, — ответил я. — Если вы собираетесь внедрять человеческую популяцию в какую-либо прошлую эпоху, то должна существовать абсолютная уверенность, что она достаточно далеко отстоит от начала появления человека. Иначе могут возникнуть исторические коллизии.
— Но ведь Мастодония, кажется, тоже достаточно удалена?
— Нет, недостаточно. Она помещается в прошлом, удаленном не более чем на сто пятьдесят тысяч лет от нас. Но даже если удалиться и на триста тысяч лет, будет все еще сангамон, а это недостаточно далеко. На Земле в это время уже где-то появились люди, самые примитивные, но уже люди. И мы не должны рисковать опасностью вмешательства в их развитие!
— А как же вы с Райлой?
— Но нас же всего двое. И мы не собираемся ничего менять в том периоде. Мы всего лишь транзитники, использующие временные туннели… К тому же в Америке в то время людей еще не было.
— Понятно. Ну и что же с миоценом? Как далеко он отодвинут во времени?
— На двадцать пять миллионов лет.
— Вы полагаете, этого будет достаточно?
— Да, потому что люди появятся только через двадцать миллионов лет, и опасности пересечений не будет. Перемещение во времени больших масс людей допустимо только на «расстоянии» порядка двадцати миллионов лет — либо вперед, либо назад от нашей эпохи.
— То есть вы хотите сказать, что за двадцать миллионов лет любой процесс развития может полностью сойти на нет?
— Он либо сойдет на нет, либо с ним еще что-нибудь произойдет, и коллизии будут ему не страшны…
— Да… — произнес Кортни, — пожалуй. — Он немного помедлил, затем снова спросил: — Эйза, а почему именно миоцен? Почему не раньше или позднее хоть ненамного?
— Потому что в миоцене уже появилась трава. Довольно похожая на ту, что растет сейчас. А трава необходима для выращивания скота. Благодаря ей существуют и стада диких животных, на которых можно охотиться. Для поселенцев это очень важно, особенно в первое время, ибо охота даст им продовольствие. Кроме того, в миоцене и климат вполне приличный. Он лучше, чем в предыдущую эпоху.