Исчезающая лестница
Шрифт:
Однако зуб на Хейза был у многих, в то время как Элли выросла в общине, вместо одежды носила какие-то обноски и, казалось, не проявляла интереса к деньгам…
Тук-тук. Сердце забилось быстрее. Нечего катить по этой мысленной дороге, нечего возвращаться к чувству вины. Она отметила факт, Элли сбежала, теперь кризис себя исчерпал, и она опять ехала в Эллингэмскую академию закончить начатое.
На этом этапе поездки Эдвард Кинг ее сопровождать не стал. Вернулся, сел в свой самолет и отбыл в неизвестном направлении, напоследок сказав:
– Это,
Минивэн, встретивший ее в аэропорту, принадлежал местной таксомоторной компании, водитель не обращал на нее никакого внимания, оставив в покое, поэтому она сидела в темноте наедине со своими мыслями. Надела наушники, попыталась послушать музыку, потом криминальное шоу, но ни на чем не смогла сосредоточиться и решила, пусть лучше будет тихо.
Стиви понимала, что можно позвонить Джанелль либо Нейту или хотя бы отправить им сообщение о своем возвращении, но обнаружила, что ее сковал паралич. Они станут задавать вопросы, на которые у нее пока не было ответов. Она и сама едва что понимала. Поэтому прокручивала в голове сюжеты детективных романов и смотрела на высившиеся стеной вдоль автострады скалы.
Минивэн припарковался на стоянке у дороги, и водитель, ожидая, когда за ней приедет кто-нибудь из Эллингэмской школы, выключил двигатель. Вскоре рядом остановилась голубая «тойота». Стиви увидела знакомую седовласую голову. На охраннике Ларри не было обычной униформы – ему выпал выходной, поэтому он надел джинсы и куртку в красно-черную клетку, выглядевшую очень по-вермонтски.
– Так-так, – сказал он, когда Стиви вышла из минивэна, – значит, ты вернулась.
– Вам меня не хватало?
– Да я только о тебе и думал, – ответил он.
В его голосе присутствовало достаточно беззлобного ворчания, чтобы она поняла: отчасти это было правдой. Да, она доставила Ларри немало головной боли (шлялась по тоннелям, вмешивалась в разбирательство по делу о гибели Хейза, начала собственное расследование, плюс другие мелкие шалости, на которых и останавливаться не стоит), но вместе с тем одержала над ним победу, серьезно изучив дело Эллингэма, и тот факт, что она…
Именно она привела его к трупу Хейза. А потом – к человеку, который, возможно, нес ответственность за его смерть.
Ларри подхватил одну из пузатых сумок с грязной одеждой Стиви и положил ее в багажник машины. Ее вещи уже не в первый раз переезжали с места на место и оттого, что их положили в «тойоту», менее потрепанными не казались. Похоже, это был личный автомобиль Ларри – она приехала слишком поздно, чтобы посылать за ней эллингэмский автобус.
– Что тут было без меня? – спросила Стиви, как только они уселись в машину.
Ларри еще больше приглушил музыку в стиле кантри, которую до этого слушал.
– Жизнь замерла. Школа закрылась.
– Это я знаю, – сказала она.
Ларри выехал на дорогу. Здесь оказалось намного темнее.
Никаких лосей.
– Вы когда-нибудь видели американского лося? – спросила она.
– Ага, – ответил он.
– И какой он был?
– Большой.
Ответ ее удовлетворил. По крайней мере, американский лось оказался не выдумкой.
– Итак, ты вернулась, – сказал Ларри, – надеюсь, теперь ты будешь чуть строже следовать правилам.
– Я всегда им следовала, – ответила Стиви, – разве что…
– Шаталась по опечатанным тоннелям, где кое-кто нашел свою смерть. А потом приперла к стене в своем коттедже подозреваемую в убийстве…
Стиви горделиво залилась румянцем, хотя это, вероятно, была не та реакция, которую ожидал Ларри.
– Спрашиваю еще раз: на этот раз все будет иначе, не так ли? – сказал он.
Она утвердительно кивнула головой.
– Мне хотелось бы, чтобы ты произнесла это вслух, – произнес он.
– Правила. – ответила Стиви. – Буду. Их. Соблюдать. Все до единого.
– Вот и славно. Потому что ты мне нравишься, и мне не хотелось бы, чтобы тебе дали пинка под зад и отправили паковать вещи. Хочешь расследовать преступления, да? Тогда не веди себя так, будто ты умнее всех остальных, и не занимайся ими в одиночку. Этим ты обижаешь других.
– Знаю, – сказала она, – извините.
– Извинения здесь ни при чем, – ответил Ларри.
Стиви съехала по сиденью вниз, согнулась пополам и ехала так до самого конца, в виде наказания позволив ремню безопасности врезаться ей в шею. Чтобы свернуть на коварную подъездную дорожку к школе, автомобиль выполнил спорный с геометрической точки зрения поворот. Первый раз она проделала этот путь далеким утром в слишком большом школьном автобусе. Вдоль дороги высились редкие фонарные столбы, дававшие достаточно света, чтобы увидеть нерушимый, утопающий во мраке лес, узкую дорогу, волнительную переправу вброд ручья внизу, а потом подъем, подъем, подъем…
Машина взобралась на холм, и в сфокусированных лучах фар появились два сфинкса. Темная стена деревьев, выросшая поначалу перед ними, расступилась. На лужайке отражался круг яркого света – света в каждом окне, света, направленного на фонтан Нептуна и возвышавшийся над ним Гранд-Хаус. Яркого. Наготове.
Стиви ожидало начало второго акта.
На круге Ларри высадил ее из машины и сказал:
– Утром приходи в Гранд-Хаус, доктор Скотт хочет с тобой поговорить, чтобы ты быстрее освоилась. В десять часов.