Исчезающая
Шрифт:
Алистер взглянул на него. — Ты думаешь мы вчера родились?
— Я знаю, что нет.
— Феликс, — сломался Алистер. — Хватит играть в эти игры. Это было не лекарство.
— Как ты смеешь такое говорить, Алистер! Конечно же это было лекарство.
Бронвен наблюдала, как лицо Локи поникло. Полагаясь на шестое чувство, она взяла термос и поднесла его к губам. Алистер и Локи замерли, когда Бронвен сделала глоток.
— Это чай с лимоном, — подтвердила она. — Это рецепт Ады.
— Да, — Феликс нервно рассмеялся. —
— Ты не должен был делать этого Феликс, — вздохнув сказала Бронвен. — Не из-за меня.
Он вновь засмеялся. — Бронвен, — тяжело произнес он, — я ничего не делал. Это было лекарство. Просто со вкусом лимона.
— Можно мне взглянуть на бумагу?
Алистер застыл. — Что происходит? Какая бумага?
— Я должна это увидеть, — повторилась Бронвен. — Мне нужно знать.
— Что узнать? — нахмурился Локи.
Феликс схватил Бронвен за руку и вывел ее из комнаты. — Это не займет много времени, — крикнул он через плечо мальчикам. — Она в истерике. Я слышал, что это бывает у женщин. — Когда дверь за ними захлопнулась Бронвен и Феликс остановились друг на против друга возле перил балкона.
— Зачем так кричать, Сноу! — Зашипел Феликс. — Ты не слышала об анонимности?
— Значит, это правда?
— Смотря, что ты имеешь ввиду.
— Бумага из дома Лэнтрейс, — пробормотала она. — Пожалуйста я должна на нее взглянуть.
Феликс закатил глаза. — Идем со мной, — приказал он. — И потом не говори что я тебя не предупреждал. О некоторых вещах лучше не знать. — Они спустились по ступенькам во двор. Но вместо того чтобы направиться к подъемному мосту как они всегда это делали, Феликс провел ее в каменный двор у стены где мерцало пламя масляных ламп вокруг которых кружили ночные бабочки.
Феликс взглянул украдкой в коридор, прежде чем вытащить из стены камень. В отверстии находился сложенный лист, с которого он сдул пыль.
— Прежде чем ты это увидишь, — сказал он, держа бумагу двумя пальцами, — ты должна знать что я скрывал это от тебя так как это было нужным. Для всех нас. Так было безопасней.
Бронвен выхватила ее из его рук и развернула. Она уставилась на официального вида документ. Это было то, чего она и опасалась.
— Дом Лэнтрайс, — прочитала она вслух. — О Боже. Как такое может быть? Почему никто не сказал мне? — выдохнула она.
— Это было для твоей же безопасности. Хотя я был немного удивлен, что ты никогда не слышала о Лэнтрайс раньше, — признался Феликс.
Бронвен продолжила чтение, — Дом Лэнтрайс. Официальный документ для Бронвен… — Она закрыла глаза и бумага выскользнула из ее рук. — Бронвен Бейтс, — закончила она. — Я связанна с Марго Бейтс, не так ли?
Феликс поджал губы. — Технически, — ответил он.
— она моя…
— Она тебе никто, — огрызнулся он.
— Что это значит?
Феликс молчал.
— Она была ведьмой, — сказала Бронвен, ее голос дрожал. — Значит я …
Феликс схватил ее за плечи. — Возможно кровь. Но ты совершенно не похожа на ту женщину. Ты меня понимаешь? Совсем.
Слезы начали выступать на ее глазах. — Она сделала это с вами, — прошептала она. — И я ее потомок.
— Но ты, не она. Ты это ты. — Выражение его лица было серьезным, он отчаянно пытался защитить ее от правды. — Для меня это не имеет значения. Ты это только ты.
— Я часть ее.
— Нет. Ты часть меня. — Он обнял ее и прижал к себе. — Ты часть меня, — нежно произнес он ей на ухо.
— У нас одна кровь, — произнесла Бронвен, уставившись на Феликса в недоумении. — Феликс, — вздохнула она, едва в состоянии разобрать собственные мысли. — Я и есть лекарство?
Глава восемнадцатая
Очаровательная жизнь
Шестнадцать лет назад.
Ада Сноу сидела в своем кресле качалке у камина. Вой ветра снаружи создавал помехи. Ада закрыла глаза и прислушалась к поющей женщине по радио.
Это была одна из ее любимых певиц. По ее мнению, истинная классика. Она бормотала про себя о том, что подобного больше не делают и улыбалась при этой мысли. Конечно в ее дни все отличалось от того какими они были теперь. Иногда она чувствовала себя так, словно не принадлежала этому миру.
Она вздохнула, спокойно вспоминая свою жизнь, и понимая что она подходит к концу. Она была еще довольно молода, во многих отношениях не считая здоровья, однако она не понимала, как жизнь пролетела столь быстро.
Были времена, когда она жила, любила и была совсем юная. Но те годы так быстро пролетели и она обнаружила, что больше ничего не вернуть. Теперь она осталась одна, слишком старая, чтобы работать, слишком уставшая чтобы начинать что-то заново и остались лишь воспоминания об упущенных возможностях.
Ерунда, с сожалением подумала она. Как я могла сказать да? Как я могла общаться с этими людьми в моей жизни? Они называли меня сумасшедшей и бежали прочь. Женщина моего возраста, утверждающая что видит видения? Это неслыханно! Предчувствия? О, они таращили на нее глаза, как только слышали подобное. Это вызывало у нее улыбку и она понимала что одиночество не так и плохо. Это даже лучшее из того что она могла бы хотеть.
Она всматривалась в огонь. Ее мать говорила, что ее видения — это подарок судьбы, но она никогда не считала их таким уж большим подарком. Скорее всего наказанием. Может потому что она не всегда хотела знать правду, но ей приходилось ее узнавать, хотела она этого или нет. Хотя было одно видение, которое было очень далеко от истины. То, которое преследуют ее по сей день. Это было видение о ней, она прижимала к груди девочку. Красивую девочку, которую она любила всем сердцем, несмотря на то, что она никогда не встречалась с ней