Исчезающий труп
Шрифт:
Эллери Квин не говорил Никки, кто убийца, пока не получил окончательных подтверждений виновности доктора Роджерса. Зная о ее дружбе с Барбарой Браун, он понимал, что новость может потрясти девушку.
Когда он рассказал ей обо всем, они шли по Сентр-стрит в сторону Брум.
— Я знаю, что вы чувствуете, Никки, — сказал Эллери. — Все это очень скверно. Но было бы куда хуже, если бы он и Барбара поженились. Ваша подруга избежала ужасной трагедии. Оправившись от шока,
Никки кивнула.
— Полагаю, вы правы. Бедная Бэбс!
— В конце концов, — продолжал Эллери, — любой, кто способен совершить убийство, психически ненормален. Может быть, Роджерс любил ее, а может быть, и нет. Этого мы никогда не узнаем.
Никки снова кивнула, не поднимая взгляд. Она шла с Эллери под руку и смотрела на тротуар.
— Очевидно, обращение Брауна с дочерью довело Роджерса до преступления. Однако самое ужасное, что убийство было преднамеренным. Он не совершил его в приступе гнева, а, хладнокровно спланировав, подтолкнул Брауна к самоубийству. Так что можете благодарить небо за спасение Барбары. Для каждого, замешанного в этом деле, его исход обернулся к лучшему. Если бы Джим не погиб, а был пойман и предстал перед судом, подумайте, каким испытанием это явилось бы для вашей подруги.
Эллери остановил такси, помог Никки сесть и назвал шоферу свой адрес.
— Почему мы едем к вам? — спросила Никки.
— Взять ваш чемодан. Уже забыли о нем? А потом я отвезу вас домой.
Эллери открыл дверь в квартиру Квинов и прошел следом за Никки по коридору в кабинет.
Девушка окинула тоскливым взглядом захламленную комнату, подошла к письменному столу и вытащила велосипедную камеру, лежащую под страницами рукописи.
— Зачем вам нужна эта штука? — спросила она.
— Не знаю, — рассеянно ответил Эллери. — Воспоминание о каком-то деле. Вреда от нее никакого.
— Вот ваша трубка. — Никки извлекла трубку из шлепанца возле пишущей машинки. — Неужели черенок у нее такой вкусный, что вы сжевали половину?
Эллери, по-видимому, не расслышал. Задумавшись, он устремил невидящий взгляд на голубую жардиньерку. Никки снова огляделась и вздохнула.
— Ну и беспорядок!
Внезапно Эллери расправил плечи и посмотрел на нее.
— Никки.
— Да?
— Чем вы теперь намерены заняться?
— Продолжу свою работу.
— Какую работу? — Эллери был озадачен.
— Писательскую. Я начала новую книгу.
— В самом деле? Какую?
— Детективный роман.
— Отлично, — улыбнулся Эллери. — Когда же вы его начали?
— Пока поджидала вас.
— В Главном управлении?
—
— Дайте-ка взглянуть.
Она протянула ему лист бумаги, исписанный мелким почерком остро заточенным карандашом. Эллери прочитал:
«Мистер Эллери Квин сидел за письменным столом в своем огромном кабинете. Стены этой святая святых были уставлены редкими книгами — древними томами в роскошных тисненых переплетах. На столе, помимо большой книги, которую он изучал, находились только интерком, три телефона и коротковолновый радиоприемник».
— Может быть, вы имели в виду диктофон? — осведомился Эллери.
Никки усмехнулась:
— Никогда не понимала разницы. Эллери продолжал читать.
«Этим днем, одетый, как обычно, в свежевыглаженный утренний костюм, мистер Квин был поглощен «Новым органоном» Фрэнсиса Бэкона [13] . Огромный том в кожаном переплете был первым изданием этого труда, опубликованного в 1620 году, и полностью соответствовал его вкусам.
На переносице аристократического носа мистера Квина поблескивало пенсне».
13
Бэкон, Фрэнсис (1561–1626) — английский философ, автор трактата «Новый органон» (1620), где провозглашал целью науки усиление власти человека над природой.
— Только не пенсне! Неужели вы хотите, чтобы я выглядел таким чопорным?
Никки окинула Эллери критическим взглядом.
— Ну вообще-то выглядите вы довольно приятно, — заключила она, а Эллери вернулся к чтению.
«Ах!» — пробормотал мистер Эллери Квин и вынул изо рта длинную черную сигару».
Эллери с возмущением отложил лист.
— Никогда в жизни не курил сигары! Только сигареты и трубку.
— Но, — запротестовала Никки, — неужели вы думаете, что кто-нибудь захочет читать про вас такого, какой вы на самом деле?
Эллери посмотрел в темные глаза девушки. «Неудивительно, что эти глаза сделали из меня дурака!» — подумал он.
— Никки.
— Да?
Эллери взял ее за руки.
— Я... — Он не договорил.
— Что, Эллери? — Дыхание Никки участилось. Большие темные глаза стали серьезными. До чего же они красивы!
— Я знаю, что не имею права просить вас, но...
— Да?
— Вы...
— Ну же?
— Хотите быть моей...
— Вашей? Ну же, Эллери?
— Хотите быть моей... секретаршей?