Исчезновение в Романово
Шрифт:
Первым делом, как вышла из подъезда, Коверкова позвонила Виктору Корпееву. Она не хотела с ним лишний раз разговаривать, но знала, что в рабочих вопросах Виктору можно было доверять, и уже проверено, что когда надо, он умеет держать язык за зубами.
– Малая, ты уже соскучилась по мне? – первое, что услышала Дарья, когда Виктор ответил на звонок.
Дарья усомнилась, что это была хорошая идея звонить ему, но заставила себя терпеть, как бы пошлостей она от него не услышала.
– Виктор, давай договоримся. Я прощу тебя за ту мерзость, что ты себе позволил сегодня,
– Ага. Договорились. Ты мне – я тебе, – Виктор засмеялся. – Надеюсь, мы еще раз так же договоримся, только в других обстоятельствах.
– Блин, Витя. Я серьезно сейчас. Это очень важно. И что еще важно – никто не должен знать о моей просьбе. Ты один в кабинете?
– Хорошо, – он заговорил рабочим тоном. – Говори, Холмс, что нужно – тут только Гордеев, но он в наушниках сидит, и даже я слышу его музыку.
– Проверь жильца, – Дарья продиктовала адрес и слушала звук печатающей клавиатуры.
– Анна Филимонова. Сейчас полную информацию скину по ней тебе на телефон. Фамилия – это совпадение?
– Нет, не совпадение. Только никому ни слова.
– Ты это уже говорила. Все? – уточнил Виктор.
– Нет. Запроси, пожалуйста, здешние камеры в ночь убийства Виктории. Посмотри, будет ли там наш Евгений.
– Если ты говоришь “пожалуйста”, то я точно не могу отказать.
– Только это надо прямо сейчас.
– Хорошо-хорошо.
– Спасибо тебе.
– Не за что. И, крошка, мы же увидимся вечером? Я тебе еще проставиться должен за сегодняшнее. Ты извини, я только после твоего удара понял, что переборщил.
– Вечером буду. Ты только держи себя в руках.
– Да я лучше б тебя в руках держал.
– Эй. Займись, пожалуйста, моим вопросом и вспомни, что у тебя семья есть. Жду инфу по камерам.
Она разъединила звонок и стала прогуливаться недалеко от дома Анны Федоровой. Дарья гордилась сейчас собой. Вроде, еще стажер, а уже в одиночку начала серьезными делами заниматься.
Прошел час. Уже и солнце начало садиться, а Евгений так и не выходил на улицу, и не поступало никакой информации от Виктора. Дарья уже начала нервничать. Она обнаружила неподалеку всего одну камеру, просматривающую дорогу, по которой она за Евгением сюда и шла. «А что, если он тогда шел с другой стороны?», – пришла мысль Дарье, и она небольшими шагами, как только позволяла юбка-карандаш и туфли, побежала искать камеры в другом направлении.
Направляясь обратно, Дарья в ужасе увидела, как Евгений Филимонов уже шел от подъезда в противоположную ей сторону. Она ускорила шаг, но отвлеклась на сообщение от Виктора Корпеева: «По камере ничего». Коверкова уже и не знала, что делать: идти за Евгением или говорить с его родственником. Решив, что если Анна Филимонова ничего толкового и не скажет, то вероятно знает, куда Евгений сейчас отправился.
На звонок в дверь Дарье открыла Анна Филимонова в коротком розовом халате. Ее мокрые волосы давали понять, что она только что из душа.
– Добрый день, – произнесла Анна с непониманием в глазах.
– Здравствуйте, Анна Игнатьевна, – Дарья показала удостоверение. – Я могу войти?
– Пожалуйста, – с сомнением
Дарья присела на стул в тесной шестиметровой кухне, в которой, как и во всей квартире, ремонт не проводился, видимо, все шестьдесят лет с постройки дома.
– Что-то случилось? – Анна включила чайник и села напротив, как ей казалось, следователя.
– Только несколько вопросов по поводу Евгения хотелось бы задать.
– Я уже поняла, что это по поводу моего брата…
– Так вы его сестра? – Дарья получила ответ на вопрос об их родстве, который собиралась задать. Но в деле на Филимонова было указано, что у него в семье только родители, да и отчество у них разное. И сейчас стажер пребывала в некотором смятении.
– Да. Сводная. Его отец женился на моей матери, когда мне было пять лет, а Жене – семь.
– Ваши родители в разводе? – спросила Дарья и поняла, что испытывает теперь неловкость за свой язык.
– Мой отец бросил маму, когда я еще не родилась, а у Жени родители развелись, когда его папа завел отношения с моей мамой.
– Ясно. Понимаю, что лишнее спросила. Вы уж меня извините.
– Да ничего. Будете кофе? Или, может, чаю? – Анна подошла к чайнику.
– Кофе. Спасибо.
– И Женя, кстати, был тут перед вашим приходом. Могли бы успеть и его застать, – хозяйка квартиры заливала растворимый кофе кипятком. Ее тон озлобился, а все последующие движения стали резкими. – Если вдруг вам захотелось еще раз его допросить, то не перегните, как в прошлый раз. Я никогда вам, полицаям, не прощу, что пришлось из-за вас Жене вытерпеть. – Она поставила чашку перед Дарьей.
– Нет, я пришла сейчас именно к вам. А про допросы – вы же сами понимаете, что мы обязаны были поговорить с ним как с последним, с кем виделась пропавшая Виктория Тарасенко.
– Умеете вы разговаривать, ничего не скажешь, – она включила электронную сигарету. – Я была знакома с Викторией. Я работаю официанткой в «Романовских кондитерских».
– Анна, пропал человек, – Дарья старалась изображать официальный тон. Она впервые на практике разговаривает с гражданским при проведении расследования. Ей еще ни разу не приходилось общаться ни со свидетелями, ни с подозреваемыми, ни с кем-либо, кто хотя бы тонкой нитью связан с делом. – Есть все факты полагать, что ее убили. Да, ваш сводный брат находится под подозрением.
– Он не имеет к этому никакого отношения.
– Мы будем в этом уверены только тогда, когда будем иметь на руках доказательства. Он говорит, что пошел домой, проводив Викторию с вечеринки, но подтвердить этого нет возможности ни нам ни ему.
– Я тоже не могу этого подтвердить, – Анна отхлебнула кофе и встала. Смотря в окно, она сделала несколько затяжек сигареты. – Он был у меня.
– Да? – Дарья с завистью смотрела собеседнице в спину, жалея, что ее природа не наградила такими длинными ногами, не говоря уже о груди, которая уже пару раз до этого приоткрылась под халатом. – Тогда почему же Евгений нам этого не рассказал?