Исчезновение во тьме
Шрифт:
Оставались три важных вопроса: надежен ли контакт Фарры Моффит с корпорацией «Маас Интертех»? Сумеет ли она отстоять их интересы? Хочет ли Ансел Суриков или кто бы он ни был действительно бежать из «Фучи»?
Первое…
Пайпер открыла глаза. Экран телекома на стене замигал и засветился.
— Охрана кондоминиума «Хрустальный Цветок» усилена, jefe, но линии телекома остались прежней. У меня прямой выход на квартиру, откуда мы выдернули Марену Фаррис.
— Ты имеешь в виду Фарру Моффит.
— Да,
Рико поднялся и вышел в гостиную. Док сидел в кресле и чистил свой «Инграм», напротив него сидела Фарра Моффит. При его появлении оба подняли головы. Моффит выглядела измотанной и несчастной. Рико это показалось естественным.
— С кем вы имеете дело в «Маас Интертехе»? — спросил он без предисловий. Моффит растерялась:
— Я… я обязательно должна назвать его имя?
Док тихо выругался. Моффит испуганно взглянула в его сторону.
— Мы не станем ничего предпринимать, пока не проверим всю вашу информацию. Всю, до последнего слова. Comprande (Понятно? (исп.))?
Следующие слова дались Моффит с большим трудом. Тихо, едва слышно она пролепетала:
— Его имя — Осборн. Может быть, это корпоративный псевдоним, не знаю. Он вице-президент отдела внутренних расследований. Он же контролирует внутреннюю контрразведку и кадры.
— Как вы встречались?
— У нас существовал установленный порядок.
— Послушаем.
Схема оказалась проста. Когда Фарра Моффит хотела встретиться с Осборном, она звонила ему по городскому телекому, представляясь личным другом. Если Осборна не оказывалось на месте, она оставляла ему условное сообщение и перезванивала. Если он хотел ее видеть, он действовал по тому же сценарию. При этом они пользовались устройствами для изменения голоса,
Рико жестом приказал Моффит подняться.
— Давайте позвоним.
Моффит с готовностью вскочила. Рико провел ее через холл в кабинет и усадил перед экраном телекома. Он кивнул Пайлер, и она закрыла глаза.
Экран зажегся ровным голубым светом, в углу показалась местная телекоммуникационная сетка. В правом верхнем углу вспыхнула надпись: «ИЗОБРАЖЕНИЕ ОТКЛЮЧЕНО». В центре экрана высветился набираемый номер.
У Моффит перехватило дыхание, она широко раскрытыми от удивления глазами посмотрела на Рико.
— Это же номер моего кондоминиума!
— Вначале мы позвоним Сурикову.
Глаза Моффит едва не вылезли из орбит.
— Нет! — воскликнула она. — Они перехватят звонок! Они поймут, что мы…
— Выполняйте!
На экране появился как две капли воды похожий на Сурикова тип.
Рико вглядывался в его черты, но не мог найти ни одного отличия от человека, погибшего
Суриков уже открыл рот, чтобы ответить, затем глянул вниз. На экране мерцала надпись: «КОНФИДЕНЦИАЛЬНО!» Ученый поджал губы и надел наушники.
— Да? — произнес он. — Кто это?
— Доктор Суриков? — спросил Рико.
Суриков нетерпеливо кивнул.
— Да, я, — проворчал он. — Ваше изображение отключено. С кем я разговариваю?
На экране появилось еще одно сообщение от Пайпер: «ЛИНИЯ НЕ ПРОСЛУШИВАЕТСЯ».
Они провели последнюю проверку. Телеком Сурикова был чист, вплоть до наушников.
— Вы меня не знаете, — произнес Рико. — Я звоню по поводу важных для вас событий. Постарайтесь реагировать на то, что вы услышите, спокойно и обдуманно. Линия не прослушивается, но в вашей квартире могут стоять жучки.
Суриков озадаченно нахмурился и сердито сказал:
— Боюсь, что я…
Рико тронул Моффит за плечо. Она испуганно вскинула голову, посмотрела вначале на него, потом на Сурикова. Со стороны казалось, что женщина окончательно выбита из колеи. Как и планировал Рико.
Важно было, как она себя поведет.
Моффит заерзала в кресле, потом выпрямилась. Пальцы ее дрожали. Задыхаясь, она произнесла:
— Дорогой… только ничего не говори! Не произноси мое имя!
Суриков ошарашенно вытаращил глаза, словно собираясь перебить ее, но потом замолчал.
— Ты можешь нас выдать, — выпалила Моффит и снова глубоко вдохнула. — Тебя могут подслушивать. Поэтому, умоляю тебя, пока не говори ничего. Я знаю, что это трудно. Просто скажи… скажи «да», если ты узнал мой голос.
Суриков пристально смотрел на экран телекома. Рико не мог определить, сердит он или растерян. А может, и то и другое.
— Разве я… — начал он и тут же спохватился. — Ну, конечно. Конечно — да.
— Дорогой, пожалуйста, будь внимателен и осторожен. Очень, очень внимателен. Я все тебе объясню, когда мы снова будем вместе. Сейчас мне нужна твоя помощь. Подумай хорошо. Ты знаешь, что я имею в виду, когда говорю о нашем особом проекте?
Суриков нахмурился, теперь он явно растерялся.
— Ну… да. Конечно. — Он слабо махнул рукой. — Что ты еще можешь иметь в виду?
Моффит кивнула, не отрываясь глядя на экран телекома. Взгляд ее был еще более напряжен, чем у Сурикова.
— Я звоню именно по этому вопросу. Я сейчас над этим работаю. Над нашим особым проектом. Рядом со мной люди, готовые нам помочь. После моего звонка ты должен вести себя так, словно ничего не случилось. Ты понял, дорогой?
— Да, конечно. — Лицо Сурикова неожиданно передернулось от раздражения. Он кивнул. — Конечно, я все понял. Только я… я не ожидал всего этого.