Исчезновение
Шрифт:
О’Брайен приблизился к коробке.
— Постой, — быстро сказал я. — Если никто не возражает, мы с Питом сначала уберем наши грешные тела подальше.
Мы вернулись на прежнее место, за одной из больших мраморных колонн.
Один из полицейских, прогуливавшихся вдоль веревочного ограждения, подошел к нам и прошептал на ухо:
— Вон тот парень со светлыми волосами, в коричневатой куртке. У ларька с конфетами. Готов поклясться, я видел его в толпе возле книжного киоска на прошлой неделе.
Мы окинули взглядом столпившихся
Пит уже собрался подойти, но я тронул его за руку:
— Это дело может потерпеть минутку.
О’Брайен и Хастингс остались одни на своей арене. Из грузовика они вытащили длинный шест со стальным сачком на конце.
Воцарилась мертвая тишина О’Брайен нагнулся над коробкой. Затем на мгновение поднял голову, и мне показалось, что через защитный шлем я вижу на его лице усмешку. Он осторожно взялся обеими рукам за коробку и начал поднимать ее.
Взрыв, напоминающий рев исполина, гулким эхом прокатился от стен до стен огромного зала…
Я услышал, как выругался Пит. И когда я выступил из-за колонны, О’Брайен и Хастингс напоминали собой две костюмированные куклы, в нелепых позах валяющиеся на мраморном полу.
Сквозь орущую толпу я пробился к маленькому человечку. Он не заметил меня. Не заметил даже тогда, когда я взялся за его тонкую руку.
Он все еще пребывал в своем собственном мире. Его выпученные глаза были уставлены на двух скрюченных на полу людей.
Он улыбался.
Капитан Уилсон подвигал пепельницу взад-вперед и посмотрел на нас:
— Хастингс умер сразу же. О’Брайен еще держится, но если он выкарабкается, то останется калекой на всю жизнь.
Он взял в руки протокол:
— Подозреваемого зовут Эрвин Джеймс Стюарт. Живет на 98-й улице, дом № 1368. Я оставил его для вас двоих, чтобы вы поработали, с учетом того, что вы его брали.
Уилсон потер шею сзади.
— Стюарту тридцать шесть лет. Холостяк. Живет с матерью. Она считает, что мы изверги. Ее мальчик никогда не делал ничего плохого в жизни. Он добропорядочный сын и никогда не забывает поздравить с Днем матери. [1]
1
Американский праздник — второе воскресенье мая (прим. пер.)
Он порылся в своих бумагах на столе и извлек нужный листик:
— Мы обыскали дом Стюарта. Четыре свинцовые шашки, десять взрывателей, сборные механизмы из трех дешевых наручных часов и небольшой бочонок пороха. Это тот самый порох, который используется для перезарядки патронов. Но оружия у Стюарта нет, и патронов в его доме не обнаружено.
Уилсон встал и беспокойно заходил по кабинету.
— Мы также
На лице его прорезались глубокие складки.
— Помимо того, что было сильно повреждено здание, три человека получили ранения от осколков. Ничего серьезного, но сейчас они уже, вероятно, разговаривают со своими юристами. Еще пятеро были смяты в толпе, некоторые при бегстве к выходу, и я думаю, что вскоре мы услышим и о них.
Я выудил сигарету из пачки:
— Кто-нибудь должен был видеть, как туда поставили коробку.
Уилсон пожал плечам?:
— Более пятидесяти тысяч человек проходят через зал каждый день. Стюарт, видно, принял это во внимание.
Шеф устало вздохнул.
— У нас есть семь свидетелей и семь описаний. Пятеро утверждают, что это был мужчина, и двое — что женщина.
Пит взвесил информацию:
— Им показывали Стюарта?
Уилсон мрачно хохотнул:
— Трое опознали его, включая того, кто был уверен, что видел женщину. Словом, любой мало-мальски толковый юрист разобьет их в пух и прах при даче показаний.
Он посмотрел на нас:
— Его признание было бы нам на руку. Королевский подарок, так сказать.
Мы с Питом вышли в коридор и спустились в 618-ю комнату.
Пит чуть задержался перед дверью:
— Если хочешь, можешь быть добреньким, понимающим детективом, Фред. Мое сердце не лежит к этому. Я буду чувствовать себя гораздо удобнее в роли жестокого охранника правопорядка.
Стюарт был прикован наручниками к трубе парового отопления. За ним присматривал дежурный полицейский. Пит подошел к Стюарту впритык и усмехнулся:
— Все здесь обращаются с тобой излишне учтиво. Я это изменю.
Я снял со Стюарта наручники.
— Разотрите кисти рук, мистер Стюарт. Вам станет намного легче.
Я коснулся его плеча.
— И, пожалуйста, садитесь. Вы простояли несколько часов и, конечно, устали.
Стюарт сел, и Пит склонился над ним.
— Ну, как ты себя чувствуешь сейчас? Славно, уютно, да?
Губы у Стюарта задрожали. Он отвернулся.
— Мистер Стюарт, — обратился я. — Все, что от вас требуется — это ответить на наши вопросы самым подробным образом. Как скоро вы звоните по телефону, после того как подложите бомбу?
Стюарт отрицательно покачал головой:
— Я не знаю ни о каких бомбах.
Пит потер кулак.
— Скажи-ка нам, что ты собирался делать со всем тем порохом, который мы обнаружили в твоем подвале? И как насчет шашек, взрывателей и часовых механизмов?
Стюарт слегка покраснел.
— Вы не имели право обыскивать дом моей матери. Вы вообще не имели никакого права копаться в моих вещах.
Пит выдохнул табачный дым ему в лицо и засмеялся.
Отворилась дверь, и на пороге возник капитан Уилсон. Секунд десять он пристально рассматривал Стюарта, а затем повернулся к нам: