Исчезновения
Шрифт:
— Она была моей ещё до тебя, поняла, и хватит мне мозги здесь полоскать!
— Это я поласкаю! — взвизгнула та.
— Это она мне их три часа полоскала, чтобы я отстала от тебя и нашла себе другого ухажёра. А ты, мол, её! — выговорившись, она некоторое время с ненавистью смотрела на меня, потом, всхлипывая, добавила:
— А то, мол, она мне устроит такие проблемы, что мне мало не покажется!
Опешив от неожиданности я только и смог что сказать:
— А ты что?
— А я сказала что я от тебя беременна и послала её подальше! — захохотала та, и попыталась
«Чёрт знает что», — подумал я, пытаясь отбиться от обозлённой до чёртиков рыженькой. Скрутив её и закинув в конце концов обратно на диван, я встал и пошёл в прихожую собираться в дорогу.
— Ты это куда?! — пропищала испуганно та, выскочив вслед за мной в коридор.
— Пойду ей мозги прочищу! — заметил я со злостью, надевая ботинки.
— Не пущу! — уцепилась опять в меня та, пытаясь меня остановить.
— Да иди ты в конце концов спать! — взревел я, и закинув её на плечо, оттащил уже в спальню.
— Сиди здесь, пока я не приду! — пригрозил я ей, и, закрыв дверь на ключ с обратной стороны, уже начал спускаться вниз.
— Принеси мне хоть выпивку, сволочь! — взмолилась за дверью та, начав в неё барабанить чем-то тяжёлым.
— Сейчас принесу, успокойся только, ходячее недоразумение! — закричал в ярости я и пошёл на кухню за бутылкой.
«А я тебе говорил, что доиграешься ты со своими бабами», — заметил тут вылезший в этот момент ещё со своими умозаключениями и «Ликс». «Да пошёл ты», — прошипел на него я и, взяв из буфета бутылку вина, понёс её буянящей до сих пор у себя в комнате Рекате.
— На, упейся, чудище рыжее! — сказал я, просунув ей в открытую щель двери данный сосуд и тут же захлопнув её у той перед носом, пошёл к выходу.
Через несколько минут я уже звонил в дверь Лауры.
— Кто там?! — раздался через некоторое время явно тоже не очень трезвый голос хозяйки.
— Я, конечно! — заорал я.
— Или к тебе гости толпами ходят?!
— И что тебе надо? — поинтересовалась на удивление как-то меланхолично та.
— Открывай, сейчас узнаешь! — уже закричал в бешенстве я, и начал колотить ногами в дверь, пока не щёлкнул замок и та не открылась.
— Ну и чего тебе понадобилась тут?! — опять задала та вопрос, наблюдая за тем, как я со злостью снимаю ботинки в коридоре.
— А то ты не знаешь?! — прошипел я, проходя мимо неё в кухню.
— Ты что там наговорила Рекате, что она вся в слезах и в соплях домой припёрлась!
— Кто я?! — удивилась та.
— Это она сюда припёрлась в сиську пьяная и начала мне угрожать, что она мне горло зубами перегрызёт, если я не оставлю тебя в покое! — заржала та, сразу повеселев.
— И ещё она заявила, что ты теперь только её, так как она от тебя беременна!
Некоторое время я оторопело стоял, усиленно соображая, кому из них верить, затем в недоумении произнёс:
— А мне она заявила, что это ты ей угрожала!
— Из-за твоего появляющегося здесь раз в месяц хрена что ли! — захохотала опять та.
— Больно надо, а то у меня на тебе одном свет клином сошёлся!
Посмотрев внимательно на неё, я опустился на стул и, подцепив
— Ну как, иди сюда, моя радость! — произнёс как можно ласковей я, и схватив её на руки, тут же потащил в спальню.
— Ты что удумал, мерзавец! — запищала удивлённо та.
— Сейчас узнаешь! — буркнул я, укладывая её на кровать в нужную позу.
— Ну ты и сволочь! — пропищала уже та, барахтаясь подо мной.
— А своей рыжей шельмы не боишься, если она узнает!
— Она давно уже всё знает! — рассмеялся я, стягивая с неё трусики и задирая ей кверху задницу.
— К тому же тебе лучше ей об этом не распространяться, а то и правда ещё в горло вцепится! — заметил я, всовывая ей уже своего дружка.
— Ой, мамочка! — простонала та, и забыла тут же про всё остальное в своей жизни. Впрочем я тоже.
— Ну что, твоя душенька теперь довольна?! — поинтересовалась через некоторое время она сладко потягиваясь всем телом.
— Ещё бы, моя радость! — произнёс я, целуя её и тут же натягивая на неё одеяло, так сказать от греха подальше. Тем более что меня наверно уже заждалась одна взбалмошная особа.
— Что, трахнул меня и пора делать ноги. Да?! — язвительно заметила она, наблюдая, как я натягиваю на себя штаны.
— Извини, милая, надо правда бежать, пока кое-кто там дел не натворил! — поморщился я и, поцеловав её, бросился к двери. Пока не началась вторая серия, но уже по её заказам.
— Ну и вали к своей рыжей сучке! — заявила обиженно та.
— А ко мне больше забудь дорогу ради этого дела, понял, стервец!
Остановившись в дверях, я обернулся, и взглянув на неё, ехидно произнёс:
— На эту тему мы, моя лапочка, потом поговорим, ладно. А то сейчас мне и правда некогда! — и тут же выскочил за дверь.
Когда я объявился дома, рыженькая бестия к этому моменту уже сладко спала, свернувшись как котёнок в клубок и положив руки под голову. А осколки от разбитой бутылки которую она видимо со злости запулила в стену валялись по всему полу. Собрав их щёткой в ведро, чтобы эта дурёха ненароком не порезалась, как проснётся, я, тихо прикрыв за собой дверь, отправился на кухню. Думая, что теперь-то она уже точно до утра не встанет. Как оказалось, напрасно. Та уже была на ногах где-то всего через полчаса. Встав в проходе, она подозрительно оглядела меня и тут же, пройдя к столу, потребовала: