Исчезнувшие
Шрифт:
Вот блин, а если не выдержат? Он уже был на полпути к первой перекладине, когда я завопил:
– Стой, – Окки остановился и посмотрел на меня, приподняв брови, – а нельзя каким-нибудь волшебством проверить? – я не придумал, как точнее выразить свою мысль, а Окки, с досадой отвернувшись, двинулся дальше.
Он на удивление быстро и ловко преодолел раскачивающийся мост. Но наабат обладал нечеловеческой силой и ловкостью. Спустя несколько минут, показавшихся мне вечностью, он уже стоял на противоположной стороне провала и улыбался так, что даже коренные зубы было видно. Повелитель стихии,
Ветхое строение выдержало, но не расшатал ли он старые петли и узлы на канатах? Лан сказал, что следующим пойду я. Вот еще. Ему так не терпится найти на свою задницу новых приключений – пусть и лезет. Я, может, подумаю еще, насколько мне это нужно. Но он уже все решил и к моим доводам прислушиваться не стал, стоял и ждал, уперев кулаки в бока, когда я перестану «нести чушь». Мне ничего не оставалось, как подойти к переправе.
Вблизи все выглядело еще хуже. Канаты были настолько старыми, что, казалось, готовы были развалиться прямо у меня в руках. Но за спиной стоял Лан, демонстрируя решимость во что бы то ни стало загнать меня на этот качающийся ужас, а впереди отсвечивал своей неземной улыбкой Окки. Я ухватился за подгнивший канат покрепче и решил: раз уж придется пройти и через это, постараюсь не ударить в грязь лицом.
Глава 6. Как разогнать мысли
Я обратил внимание, что на четвертой перекладине Окки замешкался. Может, у него спина зачесалась, не знаю, но про себя начал считать. Первою опору, когда-то державшую теперь уже не существующее полотно моста, я преодолел без труда.
Чтобы сосредоточиться, начал размышлять – это отвлекало от страха, переворачивающего в животе все внутренности, а страх в свою очередь подстегивал мысли.
Во-первых, что мы будем делать, если пройдем остров насквозь и ничего не найдем?
Во-вторых, Лан сказал, то эта земля принадлежала аэтам. Его мать – аэтийка, значит, он может знать какую-то историю, связанную с островом Ики. Может он ищет сокровища?
В-третьих, куда делись следы кораблекрушения? По словам Окки, он нашел нас недалеко от острова. Судно было небольшое, но хоть что-то от него должно было остаться.
В-четвертых, четвертая балка ничем не отличалась от предыдущих, значит, Окки просто чесал тут спину.
В-пятых, Окки притащил нас к острову своей волшебной силой, но пираты тоже могли добраться до берега. Что мы будем делать, если наткнемся на них?
В-шестых, что ищет здесь Окки? Наше спасение было только поводом, чтобы воплотиться. Есть другая причина, и она скрыта в этом лесу.
В-седьмых, почему они все от меня скрывают? Ладно Окки – случайный встречный, но Лан? Из принципа не буду ни о чем его спрашивать. Пусть хранит свои секреты, если они ему так дороги.
И в-восьмых, уф-ф, чуть со счета не сбился, если я снял амулет, Ириэль должна была это почувствовать. И да, теперь она не сможет нас найти.
Я сделал два последних шага и спрыгнул на твердую землю. Оказалось, что в моем распоряжении множество вопросов и ни одного ответа. Только я это подумал, как от покачивающейся над пропастью рухляди отвалилась огромная балка и полетела на дно ущелья. Та самая, четвертая. Я сел на землю среди голубеньких цветочков. Странно испытывать страх, когда
Пришла очередь мохноухого испытывать судьбу. За него я переживал зря. Он порхал над пропастью с ловкостью завзятого канатоходца. Времени ему потребовалось столько же, сколько нужно, чтобы пройти это расстояние по ровной дороге. Когда он спрыгнул на землю между каменных опор, первым делом обратился ко мне.
– Ты в норме? – отряхивая руки спросил он.
С чего такая забота? Я решил воспользоваться его методами, задрал нос и пошел в сторону леса. Через секунду меня окликнул Окки.
– Дани, ты не хочешь нас подождать? – они не тронулись с места и опять о чем-то шептались.
В этот раз они не скрытничали. Окки предложил заночевать около моста. Что ждет в лесу, неизвестно, а здесь открытое пространство, с одной стороны защищенное ущельем. Лану эта идея не нравилась, он бы шел всю ночь напролет, – знаем мы его способности, – но Окки ни в какую не хотел двигаться с места. Весь его задор куда-то пропал, даже улыбка немного померкла.
К моему списку добавился еще один вопрос: это он от берега старался подальше уйти и успокоился, как только мы прошли мост, на который ночью никто в своем уме не сунется, или не хочет встречи с тем, что ждет впереди? Впрочем, обе версии подходят – люди с драккара на переправу ночью не полезут, а что ждет в лесу не известно.
Может подождать еще немного.
Кажется, я становлюсь параноиком. Но, как говориться, не бывает слишком сильной паранойи, бывает слишком слабый инстинкт самосохранения. Я встал на сторону морского бога, и Лану пришлось смириться с тем, что мы заночуем у переправы.
Глава 7. Сказки на ночь
В сумеречном лесу бурлила жизнь: кто-то ухал, кто-то скулил, кто-то шелестел в высокой траве. Протяжный звук в верхушках деревьев щекотал нервы: то ли ветки скрипели, то ли неизвестные звери переговаривались. Стелющийся над землей тихий шелест навевал мысли о крошечных эльфах, ну или просто насекомых, готовых залезть под одежду и искусать мое измученное тело.
Лан насобирал пригоршню крупных ягод, Окки сорвал листья с дерева, и они в его руках наполнились прохладной водой. Странный ужин для трех здоровых мужчин, но нам хватило. Даже сил как будто прибавилось, и сон совсем пропал. Может, надо было послушаться Лана и продолжить путь? Окки сидел, прислонившись к стволу дерева, и жевал травинку. Лан пытался отмыть руки влажными листьями, из которых поил нас Окки. Я сел на край обрыва и смотрел в клубящуюся туманом пустоту.
Первым подал голос Окки:
– Что-то не спится. Может, расскажете что-нибудь интересное о большом мире. Откуда вы и куда плыли на том корабле?
Хороший вопрос. Если бы мы сами знали.
– Может ты начнешь? – предложил Лан, ты у нас самый интересный.
– Это для вас я интересный, а для таких, как я, – ничего особенного. Или давайте так, – предложил Окки, – будем рассказывать друг другу сказки. На ночь, так сказать, – даже сидя к нему спиной в полной темноте, я почувствовал, что он улыбается. – Дани, начинай, что-нибудь про принцесс и превращения.