Исчезнувший сенатор
Шрифт:
– Накопал ли он для вас что-то на Вардона?
– Не так много, почти ничего, что можно пустить в ход, - признался Крамер. - Я хотел опровергнуть доказательства, которые Вардон представил в суд, чтобы обелить себя и потопить Джереми, - один его приятель утверждал, что Вардон арендовал дом во Флориде; другой приятель одолжил ему свой личный самолет, - я хотел выяснить, что стало с документами, которые Ллойд, по его словам, фотографировал. Но Бернштейна постигла неудача по всем статьям. Он нашел кое-какие изъяны в моральном
– Какого рода изъяны?
– Главным образом по части женщин. Но поскольку он не женат, толку от этого маловато. У него есть пара местечек - квартира, небольшой коттеджик в сельской местности, где он давал выход своей склонности к оргиям.
– Где они находятся - квартира и дом?
– Это вам придется узнавать у Бернштейна.
– Как его найти?
– Он работает самостоятельно. Телефон его офиса есть в справочнике. Морис Бернштейн.
– Сегодня воскресенье. Вряд ли он на месте. У вас есть его домашний телефон?
– Минутку.
Питер приоткрыл дверь таксофона. В кабинке было невыносимо душно. Он увидел, как из лифта показалась Франсин Келлер и, быстрыми шагами миновав холл, вышла на улицу. Может, для Сэма Селлерса она и была женщиной в возрасте, но многие смотрели ей вслед.
В трубке снова возник голос Крамера - он дал Питеру номера служебного и домашнего телефонов Бернштейна.
– Вам известно, - спросил Питер, - что Бернштейн, случалось, работал и на Сэма Селлерса?
– Да, известно.
– Вам известно - пытался ли он что-то раскопать о Вардоне по заказу Селлерса?
– Вот уж не думаю, - удивился Крамер. - Предполагаю, что в таком случае он бы поставил меня в известность. Нет, вряд ли. Чего ради Селлерсу было заниматься Вардоном? Они же были друзьями.
– На людях, - сказал Питер.
– Интересная мысль. Бернштейн вам все расскажет. Если будет упрямиться, попросите, пусть он позвонит мне.
– Спасибо.
Но Морис Бернштейн не отвечал ни по одному из двух телефонов. Было воскресенье. Питер кинул в щель автомата очередную монетку и позвонил Джанет.
– Привет! - сказала она. - Ты цел и здоров?
– Пока да. А ты как?
– Пока не очень, - сказала Джанет. - По твоей просьбе я поговорила с кое-какими женщинами в порту. Их всех не на шутку обеспокоило похищение миссис Ллойд и Тима. Это значит, что у их мужей могут быть неприятности, которые им меньше всего нужны. Но никакой информации о том, где хранились маски для Хэллоуина, я так и не получила.
– Твой приятель довольно неожиданно пришел мне на помощь.
– Какой приятель?
– Майк Конти.
– Ну-ну! - только и вымолвила Джанет.
– Я догадываюсь, что ты о нем думаешь. Такие глаза бывают только в спальне, как говаривала моя матушка.
– Он бывает довольно забавен, - явно потешаясь, сказала Джанет.
–
Она тоже засмеялась.
– Жаль, что тебя это не интересует, - сказала она.
Питер, прикидывая, куда могла направляться Франсин Келлер, взял такси до отеля "Бомонд". Он подумал, что стоит разобраться и со второй стороной монеты, хотя отнюдь не был уверен, что из Эдварда Закари удастся извлечь что-то стоящее.
Но у него появились кое-какие надежды, когда в разговоре по внутреннему телефону он все же убедил Закари впустить его в люкс сенатора. Закари явно перебирал с выпивкой, и заметно было, что она не шла ему на пользу. Он был все в том же мятом костюме, который, похоже, не снимал двенадцать часов кряду. Воротник рубашки был расстегнут, и галстук распущен. В гостиной люкса стоял тяжелый запах алкоголя и табачного дыма. У Закари были воспаленные глаза, налитые кровью. Питер подумал, что он, должно быть, плакал.
– Они по-прежнему молчат? - спросил он, открывая Питеру дверь.
– Ни слова.
– Творится что-то ужасное, - сказал Закари. Он потянул себя за нос. Они должны понимать, что требуется время, дабы раздобыть миллион в золотых слитках. Они должны понимать, что требуется время, чтобы организовать освобождение двадцати восьми заключенных и их вылет из страны. Они считают, что это раз плюнуть. Хотите выпить?
– Спасибо, пока нет, - сказал Питер. Он наблюдал, как Закари подошел к маленькому бару в углу комнаты и плеснул себе солидную порцию, которую тут же и опрокинул в горло. Он пил не для того, чтобы получить удовольствие.
– Вы в самом деле считаете, что президент согласится на их требования, если они выйдут с нами на связь?
– Я знаю, что сделает президент, - сказал Закари. - Около часа назад я говорил лично с ним. Ему приходится иметь дело с сумасшедшими. И он это понимает. Он согласится выложить выкуп за Джорджа - за сенатора, - но заключенных освобождать не будет. Остается надеяться, что похитители согласятся.
– Но если они не выйдут на связь?
Закари глянул на наручные часы:
– Если они еще час не дадут знать о себе - к семи часам, - то президент объявит, что согласен уплатить выкуп за Джорджа.
– Миллион долларов?
– Он будет торговаться, - сказал Закари. - Он пообещал мне, что не допустит хладнокровного убийства Джорджа. Он предложит им взять наличные. Но, я просто уверен, он никогда не пойдет на освобождение преступников.
Питер устроился в одном из массивных кресел. У него болела нога. Когда он много двигался и слишком долго ходил на протезе, тот начинал его беспокоить. Если его теория относительно Вардона имела под собой основания, с Закари надо вести себя очень осмотрительно. Он может знать истину до мельчайших деталей. И прямые вопросы лишь насторожат его.