Ищу мужа. Бывшим и боссам не беспокоить!
Шрифт:
А тут как раз под руку попался этот самый блокнот. Он лежал в первом ящике стола вместе с ежедневником, о котором также было упомянуто в моей инструкции. Так что с первого же дня работы личным помощником гендира я регулярно избавлялась от негативной энергии. Боссу с этим сложней, он был весь в делах и заботах, которые частично благополучно перекладывал на мои плечи, а точнее, отправлял мне по почте или сохранял на диске Т (от первой буквы его фамилии, я так думаю).
Его привычка давать задания и указания в письменном виде имела два преимущества: во-первых, что написано
Работа ладилась, новая должность давала возможность реализоваться как профессионалу, не зря я все же закончила институт. А так все мои ранее приобретенные навыки и знания в издательском деле пригодились, и годы работы в отделе кадров окупились сполна.
Политику Третьякова я поняла с первого дня, он реально проводил проверку издательства, структура работы которого не менялась испокон веков, а ведь многое уже не работало так эффективно, как раньше, требовались перемены и нововведения в процессы и систему.
Но что радовало – Третьяков не рубил с плеча, он пока собирал всю информацию, и я готовилась к тому, что вот-вот начнутся изменения и полетят чьи-то головы.
Первым под раздачу попал ММ. Но это случилось внепланово.
Пару дней спустя после моего назначения на новую должность объявилась Барская, да к тому же не одна. Роман Барский, старший брат Василисы, оказался то ли другом, то ли хорошим знакомым гендира, а может, деловым партнером, я не разобралась. Но в то утро после недолгого разговора за закрытой дверью кабинета генерального директора закончилась карьера Георгия Георгиевича. Более в нашем издательстве он не работал.
То, что это было неплановое увольнение, узнала после ухода Барских. Сначала кабинет генерального покинула Василиса. Правда, почти сразу вернулась, забыла сумку, с которой вышел небольшой казус, но это так отступление. Мне снова указали на мои обязанности, я чуть было не сдержалась и ответила. Потому что такое ну просто нельзя было спустить на тормозах.
– Второва, вам больше нечем заняться, нежели как ползать тут на коленях? – отчитал меня гендир.
А ведь я просто помогала Василисе собрать то, что выпало из ее сумки, для этого пришлось выловить из-под стеллажа тюбик с блеском для губ. И как сдержалась, сама не знаю, наверное, мысль о красном блокноте спасла.
– Вы правы, на коленях мне в этом кабинете нечего делать. Это же не прописано в моей индивидуальной должностной инструкции.
Поправив подол юбки, я пошла на выход, не забыв предложить гостю гендира:
– Если господин Барский желает, могу принести кофе, чай, напитки.
Гость отказался. Я намеревалась пойти в свой кабинет работать и перекинуться парой слов с глазу на глаз с Василисой. Она явно была в недоумении. Но Третьяков не дал уйти спокойно, снова позвав меня зачем-то. Не говоря ничего вслух, жестами показала Василисе, что я думаю о своей новой работе и начальнике (повеситься можно). Это вызвало улыбку на миленьком лице Василисы. Хорошо, что она вернулась!
«Созвонимся», –
К Барской у меня была куча вопросов, на которые я хотела получить ответы. Была уверена, что увольнение ММ – это не ее инициатива, ну не похожа Василиса на тех девиц, что бегут к старшему брату и тычут пальчиком в обидчиков. И, конечно же, мне не терпелось узнать, что у нее там с ее Волковым.
Через некоторое время Роман Максимович покинул кабинет генерального, после того как я предоставила документы по новому проекту.
Пять минут спустя меня вызвал к себе босс и спросил:
– Кто лучше всех подходит на должность редакционного директора? Искать человека с улицы нет резона. Да и времени нет.
Вот так я поняла, что гендир собирается увольнять ММ. Нет, Мажора Моржового мне не было жалко, как начальник он был середнячком, а как человек – дерьмом. Так что скатертью ему дорога на вольные хлеба. В издательстве есть сотрудники, кто лучше него справится с должностью редакционного директора, поэтому не задумываясь ответила:
– Орсова, но тогда ОСЛы, – увидев поднятую левую бровь Третьякова, поспешила исправиться, – то есть отдел современной литературы будет без начальника, а там и так недобор штата, одна Барская и останется, пока Динская в отпуске, Марченко можно и не ждать, она в декрет только ушла.
– А кроме Орсовой?
– Кроме Ирины, – призадумалась я, – а не кому, в детской Жаворонков, он не подходит, в учебно-научной – Литвиненко, тот еще профессор. Дай волю, он только учебники да научные трактаты печатать будет. Исторлит давно перешла под ОСЛ, там только переиздания, и все. По-хорошему, расширить ОСЛ, но штатки на них нет, ММ, то есть предыдущий редакционный директор, Георгий Георгиевич, решил сократить их в прошлом году, да и оклад низкий, точнее, премии у них почти нет. Так что народ туда табунами не валит.
Выслушав мои аргументы, Третьяков отправил меня работать, но напоследок я услышала:
– И в следующий раз, Мария, прежде чем что-то делать, подумайте об уместности. Иногда ваша помощь просто не нужна.
– Но вы же сами спросили мое мнение, – опешила я, – вы спросили?
– Я говорю о том, что Василиса и сама могла собрать свои вещи. Просто примите к сведению, а сейчас отправьте мне личное дело Орсовой.
На этом разговор был окончен, я ушла в свой кабинет и выполнила указание босса. Какое-то время была в недоумении, но потом текущие вопросы заставили забыть о несущественном замечании гендира.
Что именно так разозлило Третьякова в моей помощи Василисе, я поняла чуть позже, когда поймала взгляд охранника. В обед пришлось поехать в школу к сыну, встреча с его классным руководителем была запланирована давно, но я умудрилась о ней забыть. Поэтому в срочном порядке, отложив совместный обед с Барской, я покидала издательство. Звонок Третьякова застал меня прямо на проходной, и, чтобы записать его указания, пришлось попросить листок бумаги и ручку у ребят-охранников, свой ежедневник я забыла и не смогла набраться наглости и сказать генеральному: