Иша Упанишада
Шрифт:
Для того чтобы свободно принять жизнь, необходимо ее превзойти; творения, находящиеся во вселенной, должны быть преодолены, чтобы обрести свое божественное осуществление.
Душа, даже представляясь связанной, в действительности свободна и только играет в зависимость; но она должна вернуться к сознанию свободы, всемерно и всесторонне владеть и наслаждаться не одной либо другой вещью, но Божественным и всем сущим.
Движение Четвертое
1. Миры – Сурья (Стихи 15—16 [46] )
В третьем стихе Упанишады говорится о
46
15. Лик Истины сокрыт золотым сверкающим заслоном; его ты открой, о Питающий, ради закона Истины, ради видения.
16. О Питающий, о единственный Провидец, о Предопределяющий, о Озаряющее Солнце, о мощь Отца созданий, выстрой лучи свои, сведи воедино свой свет; это сияние – благословеннейшую из всех твоих форм зрю я в Тебе. Пуруша, который и там, и там, Он есть я.
В Упанишаде признаются три состояния души в соотнесении с проявленной вселенной: земная жизнь после рождения в теле, пребывание индивидуальной души, пережившей смерть, в других состояниях и бессмертное существование, которое, будучи за пределами жизни и смерти, за пределами проявления, может тем не менее воплощаться в формах как их Обитатель и использовать Природу как ее владыка. Первые два состояния принадлежат Становлению; Бессмертие пребывает в «Я», в Нерождении, и наслаждается Становлением.
Хотя Упанишада не говорит явно о новом рождении в земном теле, вера в него звучит и в ее мысли, и в слове, в особенности в стихе 17. Исходя из этой веры в новое рождение, человек может стремиться к трем целям за порогом смерти: лучшая, более удачная жизнь на земле; вечно вкушаемое блаженство во внеземном мире света и радости; трансцендентность, исключающая всякое существование во вселенной, слившаяся с Всевышним как со своим истинным «я», но не имеющая никаких отношений с действительным или возможным содержанием его беспредельного сознания.
Обретение лучшей жизни или жизней на земле не является наивысшим достижением, которое предлагает душе мысль Упанишады. Однако это важная промежуточная цель до тех пор, пока душа находится в состоянии роста и саморасширения и не обрела освобождения. Связанность рождением и смертью – знак того, что ментальное существо пока не объединило себя со своим истинным супраментальным «я» и духом, но находится «в плену Авидьи» [47] . Жизнь человека на земле является средством, предназначенным для достижения этого соединения. После освобождения душа ничем не связана, но все же может участвовать во всяком движении и возвращаться к рождению уже не ради себя самой, но ради других и в соответствии с пребывающей в ней волей ее собственного
47
Avidyayam antare vartamana – Катха Упанишада I.2.5; Мундака I.2.8.
Не является высшим достижением и вкушение райского наслаждения. Но ведантистская мысль не рассматривает вновь наступающее рождение как немедленное воплощение после смерти в новом теле, ментальное существо человека не так жестко приковано к витальному и физическому, – напротив, последние после смерти обычно разрушаются, поэтому до того, как душа вновь вовлечется в земное существование, должно пройти время, в течение которого она усваивает свой земной опыт, с тем чтобы можно было сформировать новое витальное и физическое существо для жизни на земле. В течение этого промежутка времени она должна находиться во внеземных мирах и состояниях, которые могут благоприятствовать или не благоприятствовать ее будущему развитию. Они тем благоприятней, чем больше в них поступает света Высшей Истины, символ которой Сурья, в то время как промежуточные состояния неведения и тьмы вредят прогрессу души. В них попадают те, кто, как сказано в третьем стихе, губят себя, отвращаясь от света или искажая естественное направление своего развития. Небеса Веданты – это состояния света и расширения души; темнота, самопомрачение и самоизвращение – такова природа адских состояний, которых она должна остерегаться.
Следовательно, в аспекте индивидуального развития души жизнь во внеземных мирах, как и жизнь на земле, оказывается не самоцелью, а средством. После освобождения душа может владеть этими мирами так же, как она владеет рождением в материальном мире, видя в них средство и способ божественного проявления – проявления, где они составляют условие его полноты, будучи частями в череде организованных состояний сознательного существования, которое соединено со всем остальным и является его опорой.
Трансцендентность – это цель развития, но она не исключает обладания тем, что превзойдено. Душе нет нужды и ей не следует продвигаться по пути к трансцендентности так далеко, чтобы целью становилось ее собственное уничтожение. Нирвана – это уничтожение ограниченности эго, но не всякой возможности к проявлению, поскольку ее возможно иметь, даже пребывая в теле.
Желание полного освобождения, предполагающего прекращение рождения в мире, – это последнее желание, от которого должна отказаться душа в своем расширяющемся познании; иллюзия, что она сковывается рождением, – это последняя иллюзия, которую она должна у себя развеять.
Основываясь на этом учении о мирах и отношении этих различных состояний души друг к другу, Упанишада далее обозначает два направления познания и деятельности, которые приводят к высшему видению и божественному блаженству. Это сделано в виде обращения к Сурье и Агни, ведическим божествам, одно из которых представляет высшую Истину и даруемые ею озарения, второе – божественную волю, возвышающую, очищающую и совершенствующую человеческую деятельность.
Для того чтобы полностью понять место и роль Сурьи, мы должны несколько более углубленно рассмотреть ведическое представление о семи мирах и семи принципах сознания, которые ими представлены.
Все сознательное бытие в себе едино и неделимо, но в проявлении оно становится сложным ритмическим ладом, строем гармоний, иерархией состояний или движений, поскольку то, что мы именуем состоянием есть лишь сложно организованное движение. Эта иерархия складывается из нисходящего или инволюционного движения и движения восходящего или эволюционного, в котором Дух и Материя являются высшим и низшим состоянием.