Исход
Шрифт:
Сорах спрятал ритуальный нож и сжал ладонь со все еще кровоточащими пальцами в кулак. Заклинание начало работать и, несмотря на удерживаемые в Торсионном поле заклятья, несмотря на волны боли разрушающей силы дворца, Сорах начал ритуал. С кулака вниз упали несколько жирных капель крови, тут же испарившихся в одной из гексаграмм, которая начала светиться. Свечение охватило и другие символы и руны. Чертеж вспыхнул алым светом, над ним тонкой пеленой поднялись струйки испарений, творящих по форме нечто вроде зеркал, которые в большом количестве висели на стенах комнаты. Заклинание давалось тяжело, и маг с трудом успевал удерживать его нити, меняя потоки Силы.
Маг сдвинул брови. Магистр Некреус? Это действительно был он. Картинка прояснялась, и вскоре перед Королем и Сорахом предстал магистр гильдии Пространства, Великий маг Некреус. Старец с длинными бровями, доходившими аж до плеч, и бородой, завитой в тугую косу. Волосы старика по цвету были подобны лунному свету, белые, с неким оттенком мраморности и желтизны. Он сидел за небольшим письменным столом, совершенно, впрочем, пустым, поглаживая свою бороду одной рукой и держа в другой мини жезл. Сзади можно было разглядеть огромный шкаф, полки которого были завалены книгами самых разных цветов и переплетов, на стене висела одинокая и немного мрачноватая картина: лодка в гавани разбитого порта, почти сожженного дотла. Увидев, что заклинание начало действовать Некреус приподнял жезл:
– Хотел бы вас поприветствовать, любезный.
Тамалий кратко кивнул в ответ:
– Ближе к делу, Некреус, я думаю, не для этого вы в своей башне создали столько хлопот, чтобы впустую чесать языком? Я уже говорил твоему шпиону и повторюсь тебе, что встречаясь с тобой, я рискую и чувствую себя при этом чрезвычайно отвратительно, когда рядом со мной находятся два презренных…
– Что ты, что ты, – старый маг в картинке из этакого портала, поддерживаемого чарами Сораха, перебил Короля лесных жителей и дернул плечом. – Если не мы будем разговаривать конкретно, то кто за нас, изволь спросить? Извини, что я расстраиваю твою Королевскую особу своим присутствием, но мне кажется, что нам действительно есть о чем поговорить, – добавил он.
– Интересно, о чем же я могу говорить с хумансом?
– С хумансом, – Великий маг прокрякал это слово. – Ты вроде не молод, Тамалий, а все забавляешься с такими вещами. Хумансы, магики, что там еще есть? Какими категориями ты судишь…
– Оставим мнения каждого при себе. Скажи, с чем ты явился, или я прикажу казнить твоего шпиона, видит Великий лес, – перебил Некреуса Тамалий.
Сорах, услышав эти слова, вздрогнул. Вообще, конечно, странный разговор складывался у его учителя и Короля леса, как будто те были знакомы не первый год.
– Думаю, ты торопишься. Но и правда есть в твоих словах… – Некреус бережно отложил в сторону жезл и положил руки на стол, чуть подавшись вперед. – Совету Властелинов известно о Ваших планах…
Последнее предложение было сказано столь же буднично, как и все остальное, что говорил до этого магистр, однако в его словах появился некоторый холодок.
Сорах заметил, как выражение лица Тамалия, на котором до этого нельзя
– Мне непонятно о чем ты говоришь, – все тем же безразличным голосом ответил лесной Король.
Некреус сквозь магическое зеркало некоторое время всматривался в фигуру Тамалия, словно статуя застывшую на стуле-троне. Король не отводил взгляд.
– Я говорю о том, что гильдии Пространства известно о Ваших планах, – повторил, наконец, маг. – Великим известно о том, что Местальэ готов выставить против Империи свое самое сильное оружие.
Глаза Тамалия сузились. Сорах почувствовал, как могучий владыка светлых на мгновение бросил на него взгляд. Похоже, он оказался не в то время и не в том месте. Разговор принимал оборот, о котором Сорах, похоже, не должен был знать. Но если Некреус не просил его удалиться, не заблокировал его сознание, значит, Сорах должен был слышать то, что происходило в этой комнате.
– Должно быть Великим известно все, что эльфы всегда готовы выставить против хумансов: свои сердца полные отваги, луки и копья, в которые вложена вся их страсть и мужество и биться с грязными тварями до конца – медленно проговорил Тамалий – Это и есть наше самое сильное оружие. И, стало быть, не секрет, что мы давно объявили Священную войну Империи.
– Стало быть, так, – согласился Некреус. – Ваше оружие действительно впитало в себя всю ту страсть, о которой ты говоришь. Оно дышит вашей ненавистью и желанием мстить. Вы сумели обратить его, осознать Мощь. Вы сумели принять этот дар, но вы не представляете, что те, кто вручил вам этот подарок, потребуют за него …
– Я не понимаю, о чем ты говоришь!
– Я говорю о Короне Мрака, Тиаро Менториум, о том, чему не место в нашем мире, Тамалий.
Король светлых эльфов на миг, казалось, потерял дар речи. Сорах видел, как руки старого Тамалия вцепились в поручни трона, и он побагровел, как будто Некреус нанес ему самое страшное оскорбление, не дав шанса что-либо исправить.
Тиаро Менториум?
Великая тайна. Легендарная Корона Мрака, о которой складывались легенды и мифы, в самой башне его собственной гильдии?
Не может такого быть. Сорах чуть было не упустил нити заклятия из-за шока поразившего его в ту минуту. Он-то думал, эльфы давно зажаты в угол, и у них ни на что нет сил, кроме как на обороны своих границ! А тут выясняется, что в руках у гордых жителей леса один из самых могущественных артефактов всех времен, которые можно только представить во всем Ториане! Вот это да…
Но…
Но ведь считалось, что после выплеска Сил тысячу лет назад и последовавшего прорыва оболочки Ториана великие артефакты Первого мага были уничтожены. Легендарный основатель Арканума – Грибилий Троун – не смог пронести в Ториан Регалии Богов – корону, посох и державу…
Как эльфам удалось заполучить один из этих артефактов? Как?
Видя, что Тамалий никак не может придти в себя, магистр гильдии Пространства, выдержав гроссмейстерскую паузу, продолжил.
– Только глупец не может почувствовать его силу, те эманации, что пришли в Ториан с пробуждением Короны Мрака. Арканум, погрязший в борьбе с Чумой, распылился и только поэтому о возрождении Тиаро Менториум в нашем мире знаем только мы и гномы.
Некреус замолчал. Тамалий медленно приходил в себя. Но Сорах отдал ему должное – больше ни один мускул не дрогнул на его лице, когда тот ровным голосом ответил: