Исход
Шрифт:
Кое-кто ответил на его приветствие, но большинство сделало вид, что не заметило приветственного жеста своего бывшего начальника. Он не обиделся, понимая, что сейчас, когда стоит вопрос об их жизни и смерти любая мелочь может стать фатальной для них.
Центр зала был пуст, только шагов через двадцать, выложенный белым мрамором пол, начинал резко подыматься, вздымаясь вверх всё выше и выше, развёртываясь изящным полукругом закрытых снизу лож. В трёх местах полукруги лож рассекали широкие каменные ступени.
Первый ряд занимала всякая публика, которую пропустили на этот суд. Вторые и третьи ряды занимали
Выше всех под широким пологом располагалась Высокая Госпожа, пролётом ниже сидело трое судей. Светило начало припекать, но никто и не подумал предложить осужденным, что, то выпить. Тысячник посмотрел, как по ступеням пробегают с подносами полными стаканов с живительной влагой прислуга и непроизвольно вздохнул. Начался суд.
Тёмные повязки на лицах судей, тринадцать присяжных, сидящих ещё ниже, которые послушно кивали головами и произносили только одну фразу — «виновен!». Ему даже не дали сказать и слова в своё оправдание. Всё было представлено, так что старшие офицеры, нарушив все мыслимые запреты, напились до изумления и, споив подчиненных, проиграли сражение, позволив варварам так позорно разгромить себя.
Над всем этим представлением наблюдала Высокая Госпожа, которая лёгкими движениями затянутой в чёрную перчатку руки и направляла движение суда в нужную для власти сторону. «Бронзовая сука» — как её называли в народе, она старалась соответствовать своему прозвищу. Всегда беспощадная к своим врагам и неразборчивая в средствах для преодоления препятствий, стоящих перед ней.
До недавнего времени удача сопутствовала ей и во внешних делах государства, и во внутренних. Но в последние годы удача начала изменять ей, и её противники оживились. Вот и теперь что бы сгладить тот шок от такого позорного поражения, ей требовалась, чья-то кровь. Его Могущество вместе с другими высшими офицерами томился в плену, так что ей пришлось пока довольствоваться тем, кто имелся в наличии.
Ляст скривился, глядя на присяжных — они все были из клана Высокой Госпожи, что несколько противоречило правилам, и те покорно выполняли её волю. Несколько минут спустя был оглашён приговор сотникам — лишение звания и военная каторга с отправкой в дальние гарнизоны, а вот ему было отказано в простой смерти, ему предстояла мучительная смерть на шипах. Приговорённого с размаху бросали на священное дерево тро, которое славилось своими прочными и длинными иглами.
Там осуждённый и умирал, от потери крови и временами тело дёргалось несколько дней, тем более что иглы содержали некий наркотик, который затуманивал боль и растягивал мучения жертвы.
Судья произнес, а Высокая Госпожа подтвердила, что она более не нуждается в его клятве верности.
Высокая Госпожа уже величественно поднялась со своего места, но тут же села обратно, когда неожиданно раздался чистый звон, будто множество стеклышек столкнулись друг с другом. Все стали с недоумением оглядывать вокруг, но нигде не было видно источника этого звука. Вслед за этим с неба вдруг раздался задумчивый голос:
— Интересное у вас тут правосудие как я погляжу! Неужели вам не жалко осуждать на позорную смерть такого славного мужа?!
Все присутствующие начали лихорадочно смотреться вокруг, но нигде никого
Неторопливо текли минуты, всё продолжали озираться и не знали, что дальше делать. Наконец Высокая Госпожа встала со своего места и повелительно крикнула:
— Кто ты? Покажись!
Вновь раздались переливы небесных колокольчиков, воздух в центре зала задрожал и там возник молодой человек в сверкающих доспехах. В первые секунды все взоры присутствующих притянул именно этот доспех, который был необыкновенно хорош и достоин великого героя, а может быть даже и божества.
Только после этого все начали вглядываться в лицо спокойно стоящего в центре зала молодого парня с необычными светлыми волосами. Верх головы обрамлял круглый золотистый шлем. Лицо парня закрывало нечто прозрачное, которое можно было и не заметить, если бы, не яркие блики от падающих лучей, которые временами переливались на этом странном шлеме.
Постепенно в зале начал нарастать шум сперва изумлённый, потом, когда пришёл момент узнавания и по рядам то тут, то там стали звучать слова:
— Сын демона. Сажи. Москва.
Парень довольно улыбнулся.
— Я рад, что меня здесь узнали! — его голос каким-то необъяснимым образом заполнил всё пространство вокруг.
После чего светловолосый парень, совершенно не обращая внимания на высокопоставленную публику подошёл к клеткам и улыбнувшись спросил:
— Ну что парни! Коли вы пострадали по моей вине и вас так несправедливо обвинили в том, что вы не делали, то я могу вас всех забрать с собой! Ну как вы согласны? Тем более что от клятвы вас всех уже освободили!
— А ты что нас всех можешь отсюда вытащить? — мрачно поинтересовался один из сотников.
— Смогу!
Этого Высокая Госпожа уже смогла вынести. Протянув руку в его сторону, она коротко бросила:
— Взять его!
Вот только с выполнением её приказа возникла небольшая заминка. Начальник гвардейцев охраны медлил с выполнением приказа, он настороженно крутил головой подозревая, и не без основания, некую ловушку. Ну не мог же этот светловолосый просто так заявится сюда в самое сердце Та-мир-но и отдаться в руки своим злейшим врагам. Что-то здесь было не так — в этом он был совершенно уверен!
Высокая Госпожа ожгла своего главного телохранителя яростным взглядом, но её голос был холоден как лёд.
— Взять его! — отдала она приказ повторно.
Скривившись, тот подчинился приказу и махнул рукой охране, в ту же секунду вниз по мраморным ступеням ринулись два десятка воинов. Вся эта масса краснокожих ощетинившись щитами и с обнажёнными мечами бросилась на светловолосого, но того казалось это ничуть не озаботило.
Он только небрежно взмахнул правой рукой и все эти воины, вдруг с грохотом попадали на плиты. С головы одного телохранителя упал круглый шлем и, подскакивая, с гулким звоном, закончил свой путь прямо у ног пришельца. Тот, хмыкнув что-то себе под нос, нагнулся внимательно его и, постучав по полированной бронзе, небрежно бросил шлем обратно на плиты.