Исход
Шрифт:
Четыре девочки, включая Наму и Сва, играли в настольную игру, они по очереди бросали кости, радостно вскрикивая при удачном броске. Бет, вместе с другим мальчиком и ещё одной девочкой кидали мяч в кольцо, так, что все были при деле, за исключением Алисы. Она тихо сидела в уголке и собирала некую сложную пространственную конструкцию из кубиков, судя по всему её скафандр обучал, таким образом, ребёнка.
Взяв в руку баул, Сергей дал команду на закрытие кабины и пошёл к своему походному домику. Силовая мембрана легкой паутинкой разрядом пощекотала его лицо и признав его пропустила вовнутрь. Внутри
Никитин первым делом активировал пищевой синтезатор и заказал себе большую кружку крепкого чая. Секунд через десять призывно мигнул огонёк готовности и, открыв дверцу устройства, он извлёк из него белую фарфоровую чашку с горячим чаем.
Отпивая, небольшими глотками, ароматный напиток он прислушался к ощущениям своего многострадального желудка, но тот никак не отреагировал на это. С наслаждением выпив кружку, он заказал себе ещё одну только на этот раз с лимоном и изрядным количеством сахара. Вытащив из синтезатора кружку близнеца с чаем, он не торопясь допил её и пододвинул к ранее выпитой кружке близняшки. Соприкоснувшись кружки, издали тонкий певучий звук.
Тем временем за пределами его имения началось шевеление, шар показал, что оба наблюдателя зарегистрировав его появление, покинули свои лёжбища и побежали докладывать о его прибытии.
— Значит, опять придётся ждать гостей — с сожалением подумал он.
Всё хорошо было в Линте, только вот стоило ему заглянуть сюда, как тут как тут объявлялось множество непрошенных гостей, которым он был необходим ну просто позарез. Им, но не ему! Встречались, конечно, интересные люди и нелюди, среди этой публики, но огромное большинство было… просто обычные посредники, которые хотели купить по минимуму, а продать по максимуму.
Вот с такими ему было просто жаль терять время и частенько приходилось жестко указывать на дверь, некоторым неадекватным личностям. Один раз даже пришлось применить парализатор и выбрасывать бесчувственную тушку незадачливого визитёра за ограду. Тушка была довольно мощная и накаченная, так что без усилителей скафандра, ему могло бы не хватить силёнок при транспортировке.
А так всё получилось просто на загляденье! Тушка берётся одной рукой, за ворот кожаной куртки и… Зрелище было конечно ещё то, высокий парень несёт тело здоровенного краснокожего нура, как котёнка и, приоткрыв входную калитку, небрежно кидает его на землю прямо под ноги его изумлённым приятелям.
— И что бы больше этого невежу ко мне не присылали!
Калитка с грохотом закрывается. Занавес.
Никитин улыбнулся, припомнив недавние события. Пару раз, когда его не было в городе, его дом несколько раз пытались ограбить, но шар парализовывал незваных гостей, после чего они оказывались в местной тюрьме. После пары таких визитов, которые так плохо закончились для воров, больше желающих ограбить его усадьбу не находилось.
Все они оказались не местными, а с такими здесь обходились особенно строго. Если количество воров, стремящихся к нему залезть, резко уменьшилось, то вот количество переговорщиков, стремящихся с ним, обсудить нечто в этом городе, всё время возрастало, чуть ли не в арифметической прогрессии.
Причём
— Может быть, повесить на калитке объявление, что все просители должны отныне обращаться в Москву! — подумал он — А что это идея! Царь я в конце-концов или не царь! Шутка конечно, но моя реальная власть в этих местах не уступает, а по возможностям и превосходит царскую.
Сказано-сделано! С утра на заборе появилась надпись на двух языках торговом и местном что господин наместник отныне принимает посетителей только в Москве. В крайнем случае, можно было подать прошение в его представительство на рынке.
Шару охраннику теперь прибавилось работы, ему надо было теперь ещё следить и за сохранностью объявления. Которое некоторые несознательные личности регулярно пытались сорвать, а получив хлёсткий удар током с воплем бежать. Со временем местные даже стали специально подзуживать подвыпивших гостей города на такого рода подвиг, а потом вдоволь посмеяться над его изумлённой физиономией.
Светило между тем начало потихоньку клониться к закату и оживлённо переговаривающиеся подруги моей жены, потянулись на выход. В отличии от своих мам, дети были недовольны этим. Они капризничали, не хотели идти домой и всё рвались обратно к таким интересным игрушкам. Наконец эта крикливая компания скрылась за калиткой, и Никитин поспешил в дом.
Первыми его как обычно заметили дети, которые с радостными воплями кинулись к нему, стремясь первым повиснуть у него на шее. Алиса, до этого, деловито сидевшая в уголке, тоже отвлеклась от своей работы. Увидев папу, девочка радостно загукала, и быстро присоединилась к висящей и визжащей на папе кучке детей.
Она, неожиданно сильно подпрыгнув, цепко уцепилась за курточку Сва, и повисла на ней, отчего та завизжала ещё громче. Дети в её возрасте обычно так не прыгают, но её детский скафандр с его усилителями мышц, сильно усиливал возможностями крохи. Секунд через десять к ним присоединились Гина и Линда.
Никитин, улыбаясь, потащил этот облепивший его живой клубок вглубь дома. Первыми как обычно с расспросами на него набросились дети с извечным вопросом — а что ты нам сегодня привёз? Детям сегодня он порадовал новыми игрушками, а женщинам достались красивые браслеты. Лиме достался золотой с небольшими, но великолепно ограненными искусственными рубинами, а Гине серебряный с двумя небольшими изумрудами.
Женская часть обитателей поместья, начали примерять браслеты и вертеться перед большим зеркалом, любуясь переливами бликов камней. Это большое зеркало, не так давно, являлось предметом жуткой зависти всех городских дам и девиц, которые под всевозможными предлогами стремились попасть в этот дом, и посмотреть на себя любимую.
Никитин, вешая такое большое зеркало у себя дома, даже не предполагал, что за ящик Пандоры он открыл. На Земле он привык к обилию огромных зеркал и по уже укоренившейся привычке не видел в этом ничего особенного, но здесь в это время такие большие с чётким отражением зеркала были натуральным чудом.