Искатель приключений — Вундергай
Шрифт:
Это упражнение на бабушку подействовало почему-то успокаивающе. Она покачала головой, поправила цветастую косынку и хмыкнула:
— Да… не зря отец с матерью у тебя археологи. Где, интересно, они откопали такое чудище… А что школа сделала с твоим именем? Вывернула наизнанку. Ведь я тебя по-человечески Гайратом назвала… Красивое, светлое имя дала. И вот тебе на — до четвертого класса Гай, а потом еще хуже — какой-то Вундергай. Сумасшедшие дети пошли…
— Советую тебе, — нездешним утробным голосом наконец заговорил Вундергай, закончив дыхательное упражнение, — жить по системе йогов и всякую чепуху не принимать близко к сердцу. Начинай пить мелкими глотками
— Яйца курицу вздумали учить. Лучше пойди на кухню и раскрой пошире глаза! — снова вскипела бабушка. — Я вот сейчас тебя этим половником так проучу! Навек забудешь свои фокусы!
Вундергай рванулся к двери. Она молниеносно захлопнулась, ключ поспешно провернулся и затем в замочную скважину осуждающе прогудело:
— Значит, так ты бережешь окружающую среду? Цветочки поливаешь, а любимого внука — половником? А еще говорят, что дети их будущее… Хорошенькое у меня настоящее…
Дверь лихорадочно затряслась.
— Открой, шайтан! — с нарастающим гневом прокричала бабушка. Открой сейчас же! Доберусь я до тебя!..
Вундергай понял: выпустить ее сейчас — все равно, что открыть клетку пантеры. Надо было как-то разрядить обстановку.
— Бабушка, родненькая, — сказал он в щель под дверью, встав на четвереньки. — Прости, что так неучтиво поступаю, — голос его зазвучал умоляюще-проникновенно: — Мне просто страшно за свою голову: на чем я стоять буду? Успокойся, бабулечка, тебе вредно волноваться… — Вундергай перевел дыхание и осторожно посоветовал: — Рекомендую сделать глубокий вдох, постоять на одной ноге и завязать сто петель на спицах… Честное слово, я не издеваюсь, я серьезно… — Вскочив, он метнулся в бабушкину комнату, схватил с подоконника только начатую вязку, пронизанную спицами, и, вернувшись, пропихнул под дверь. — Пожалуйста, вот тебе психотерапия.
Ответа не последовало. Вундергай удовлетворенно кивнул и поспешил, почему-то на цыпочках, к эпицентру катастрофы.
Между тем запас утреннего времени был исчерпан. Оставалось ровно столько, чтобы навести на кухне хотя бы относительный порядок, позавтракать с помощью бабушки, собрать сумку — и галопом на тренировку. Вундергай живо взялся за дело. Осторожно снял с крана зацепившуюся решетку для посуды и сунул под раковину, предварительно поставив блюдечко на столик. «Конечно, хорошо бы сейчас решетку укрепить, — подумал Вундергай, разглядывая длинные шурупы. — По как же тренировка?» Нет уж, что-что, а занятия по самбо он не пропустит. С бабушкой не впервой: успокоится. Кстати, пора бы ее выпустить, спохватился Вундергай. Не оставаться же ему без завтрака.
Он сунул шурупы в ящик кухонного шкафа и вкрадчивой походкой приблизился к своей комнате. Тишина. Никаких при знаков присутствия бабушки.
«Неужели уснула? А если она за дверью притаилась с поварешкой? Следует быть начеку, не то можно схлопотать по макушке. Ну-ка, изучим объект». Вундергай присел на корточки, приник глазом к замочной скважине. В поле зрения попали желтые цветочки на бабушкином фартуке и маленькие кисти рук с поблескивающими спицами. Одна за другой ловко нанизывались бордовые петли — мамин заказ на вязаное пальто выполнялся в хорошем ритме.
— Вяжет, — успокоенно выдохнул Вундергай. — Значит пришла в себя бабуля. — Он выпрямился и, повернув ключ, торжественно распахнул дверь. — Я возвращаю тебе свободу. И можешь меня не благодарить, — закончил Вундергай, сияя как медный поднос.
Бабушка однако даже бровью не повела. С холодной невозмутимостью продолжала нанизывать на мелькающие спицы замысловатые
Несколько секунд Вундергай потерянно разглядывал бабушку, стараясь отогнать ужасную мысль. Бабушка по-прежнему надежно стояла на одной ноге и ноль внимания на внука.
Вдруг Вундергай осененно хлопнул себя по лбу:
— Десять очков вперед! Сразила наповал! Первая премия за находчивость! — восторженно заорал он. В другое время бабушка поморщилась бы, прикрыв уши ладонями. Но она лишь сменила ногу, продолжая сноровисто работать спицами.
— Неповторимая бабуля, — сказал внук с угасающей надеждой на завтрак, — на кухне полный порядок. Иди, сама убедись.
Бабушка и бровью не повела.
— Правда… Я только решетку для посуды не успел подвесить, — заискивающим тоном оправдывался Вундергай. — Возьму у Болтабека алебастра и завтра…
Ожидаемого удара половником, на который Вундергай был уже внутренне согласен, не последовало.
Бабушка опустила ногу и плавно присела по-восточному на курпачу, даже не глянув на половник.
Та-ак, дело, значит пошло на принцип. Его обрекают на голод и лишение энной суммы карманных монет. Это уж слишком!.. Но нет безвыходных положений для Вундергая. В конце концов в холодильнике можно добыть пару бутербродов, запив их сладким чаем. Все в порядке. А рубль и соседка займет до светлого дня… А как же в следующие дни? Вундергай слишком хорошо знает характер своей бабушки. Теперь она будет игнорировать его существование в доме ровно столько, сколько просила укрепить решетку для посуды. Если подсчитать, наберется… — ничего себе! — не меньше трех недель. Нет, он хоть и йог, по лечебное голодание не для него.
Эти мысли промелькнули в голове Вундергая стремительными огненными змейками на светящейся рекламе. Он беззвучно пошевелил губами и, не отрывая глаз от бабушки, попятился. Тихо прикрыл дверь в свою комнату, на цыпочках выбрался на лестничную площадку и, как будто его стеганули по голым щиколоткам, помчался вниз к Болтабеку, перескакивая через пять ступенек.
Через минуту Вундергай стремглав летел обратно, держа перед собой консервную банку с алебастром. Крадучись мимо своей комнаты, прошел на кухню, добавил из крана чуть-чуть водички, размешал и замазал аккуратно дыры над раковиной. Втиснул шурупы и снова придавил подсыхающим раствором. Затем замазанные места протер мокрой тряпкой. Пока отмывал руки, алебастр затвердел, цепко прихватив шурупы.
Оглядев придирчиво кухню, Вундергай направился к своей комнате с намерением выманить оттуда бабушку любыми средствами. Он осторожно приоткрыл дверь и с опаской просунул голову.
— Бабуля, иди… принимай работу, теперь уж… в полном порядке… Ой, где же ты?.. — последние слова он произнес упавшим голосом.
Вундергай удивленно шарил глазами по комнате. Потом лег на живот, заглянул под диван, под стол и даже под тумбочку. С изумлением, которое заглушило, свело на нет параграф йоги о невозмутимости и самообладании, Вундергай провел рукой по складкам полосатых штор и с зыбкой надеждой заглянул в шкаф… И там не было бабушки.