Искатель приключений. Книга 2
Шрифт:
— Ты моя жизнь! Ты моя сила! Ты мое счастье! Я люблю тебя!..
Пробило три часа. В эту минуту Жак доложил своему барину, что карета маркиза де Тианжа въезжает на двор.
— Я иду к нему, — сказал Рауль.
— Остаться мне с тобою, чтобы принять его, друг мой? — спросила Жанна мужа.
— Нет, дитя мое, — отвечал он.
— Почему же?
— Ты знаешь, моя возлюбленная, что у меня нет от тебя секретов и что все, что будет сказано между Тианжем и мной, я повторю тебе. Но я боюсь,
— Хорошо, друг мой, я уйду, — отвечала молодая женщина. — О! Властелин моего сердца, ваша воля будет исполнена!..
Жанна вышла. В эту минуту маркиз входил на лестницу, Рауль встретил его там и тотчас ввел в восточную гостиную.
II. Маркиз и кавалер
— Знаете ли вы, любезный маркиз, что ваши таинственные строки почти встревожили меня?.. — сказал Рауль, как только удостоверился, что двери хорошо заперты.
— Еще бы, друг мой! — возразил маркиз де Тианж. — Вы имели причину тревожиться, и я приехал сюда не затем, чтобы успокоить вас…
— Как?.. Стало быть, есть дурные известия?
— Да.
— Наши дела идут дурно?
— Очень дурно… И вы это давно знали бы, если бы вместо того, чтобы погрузиться душою и телом в наслаждения медового месяца, удостоили бы заняться несколько более внешним миром…
— Но я думаю, что опасность все-таки еще не слишком велика?..
— Конечно, нет.
— И еще можно поправить вред?..
— Надеюсь.
— Что же такое случилось?
— Помните ли вы, что я вам говорил накануне вашей свадьбы?
— Насчет чего?
— Насчет тех искусно связанных сетей, которыми опутывают регента?..
— Да, вы мне говорили об Антонии Верди…
— Именно; и о ней-то опять я хочу поговорить с вами сегодня.
— Ага…
— Вы, без сомнения, забыли осведомиться об этой интриганке!..
— Нет; но я не узнал ничего такого, что могло бы быть нам полезно.
— Тем хуже, потому что влияние итальянки на Филиппа Орлеанского увеличивается истинно странным образом. Она каждый день бывает в Пале-Рояле и три раза в неделю имела несказанную честь пользоваться особенными милостями регента.
— Его возлюбленные, должно быть, страшно перепуганы?
— Парабер и Сабран в отчаянии, а другие уверяют, что итальянка опоила регента зельем… Он хочет подарить ей прехорошенький отель на улице Серизэ…
— В самом деле, как вы говорите, это важно… Если эта женщина овладеет регентом посредством не только легковерия, но и чувственности, ее влияние может сделаться неограниченным…
— И вы понимаете, так же хорошо, как и я, что неограниченное влияние Антонии
— Мы будем бороться…
— Это еще не все… Вы ранили на дуэли виконта д'Обиньи, который, к счастью, вас не знал…
— Да.
— Он убит несколько дней тому назад…
— Я об этом слышал…
— Он с вами дрался?
— Нет.
— После первой дуэли виконта регент принял сторону своего офицера и словно взбесился, оттого что кто-то имел дерзость напасть на одного из его приближенных. Он убежден, что рука, поразившая виконта смертельно, та самая, которая уже ранила его раньше, и приказал произвести самые деятельные розыски. Все полицейские сыщики на ногах… Я думаю, что виконт д'Обиньи был втайне любовником итальянки, и она всеми силами раздувает в душе Филиппа Орлеанского пламя мщения.
— Не и пусть ищут… Я уверен заранее, что они не найдут противника д'Обиньи во второй дуэли.
— Может быть; но вы сражались с ним в первый раз и этого может быть достаточно, чтобы погубить вас…
— Мне кажется, любезный маркиз, что вы смотрите на вещи с черной стороны их…
— Я вижу их в настоящем свете… Но подождите: я еще не все сказал…
— Еще есть что-нибудь?
— Есть. В последнее время мы, кажется, уж чересчур рассыпали нашу фальшивую монету; горожане жалуются, купцы доброго города Парижа раскричались как орлы. Регента завалили жалобами и просьбами… не сегодня завтра он вспылит, и я очень боюсь, чтобы тогда полиция не бросила на наши дела и операции нескромный взор… Ну, вы еще по-прежнему думаете, что я вижу вещи в черном свете?
— Я согласен, что положение дел запутывается… Но вы показываете мне зло, а не указываете на средства предотвратить его.
— По-моему, есть только одно средство…
— Какое?
— Сделать отводы.
— Прекрасно, но каким образом?..
— Я надеялся на вас…
— На меня?.. Боже мой! Что я могу сделать?
— Вы можете многое. Я сейчас из Пале-Рояля… Я видел регента, и, по моей просьбе, мы с вами включены в число гостей маленького ужина на нынешнюю ночь…
— Что а должен буду делать за этим ужином?
— Вы умный человек, любезный Рауль… человек с воображением, плодовитый на выдумки. Я убежден, что нынешней ночью вы сумеете снова овладеть воображением регента и возвратить свое влияние, очень колеблющееся в настоящую минуту. Каким же способом дойдете вы до этого результата, я не знаю, да, по всей вероятности, вы и сами знаете это не более меня. Но до вечера вы придумаете… Я в этом не сомневаюсь…
— Вы делаете мне слишком много чести, любезный маркиз, — отвечал Рауль, смеясь. — Вы, кажется, чересчур уверены во мне, а я между тем, говоря откровенно, вовсе не спокоен…