Искатель. 1962. Выпуск №6
Шрифт:
— Смотрите! — сказал он и кивнул в сторону леса. К опушке спешил высокий парень. Оглянувшись и увидев наряд, он бросился бежать. Милиционеры кинулись вдогонку.
Вдруг парень повернулся и, вскинув обе руки, выстрелил из двух пистолетов. Милиционеры залегли, а потом по-пластунски поползли по траве. Пули вгрызались в землю то справа, то слева. Пришлось открыть по преступнику ответный огонь.
В это время к месту схватки подоспел милиционер Попов. Он решил зайти с тыла. Подкравшись к кусту, за которым лежал бандит, Попов скомандовал:.
— Руки
Преступник вскочил и, стреляя из двух пистолетов, бросился к Попову. Но тут же рухнул на землю.
— Чем не передовая линия фронта! — сказал Попов подошедшим товарищам, показывая свою пробитую фуражку.
— Да ты же ранен! — воскликнул Семенченко.
— Но не убит, — улыбнулся Попов и добавил: — Знать, долго жить буду, коль уцелел в этой кутерьме. Сегодня день моего рождения…
Пролом в стене
Темь. Тишина. Слышно, как на руке тикают часы. Милиционер Александр Гопак включает фонарик. Узкая желтая полоска света скользит по брусчатке, по стене. Стоп. В стене пролом. Кирпичи выбиты внутрь. У самого пролома Гопак останавливается и прислушивается. За стеной — ни звука.
Вдруг шорох. Позади. Гопак чувствует, как напрягается каждый его мускул. Рука сжимает пистолет. Шаги все ближе.
— Стой, кто идет?
В луче фонаря милицейские погоны, жесткий прищур настороженных глаз, сурово сжатые губы.
— Фу ты… — тихо шепчет Гопак, узнав в подошедшем участкового уполномоченного Ефанова.
— Вот, — Гопак кивает на пролом. — Следы свежие. На складе «гости».
Решение простое: Гопак пролезает в пролом, Ефанов остается у «выхода».
Ступать надо осторожно. У стен пустые ящики. Заденешь — вспугнешь «гостей». Идти приходится сводчатым проходом. Под сводом, как в склепе. Пахнет стоялой водой и гнилью. Очевидно, это старый, запасной ход в склад. Впереди неширокая тусклая полоска света. Гопак замедляет шаг. Кто там? И сколько их? Один? Едва ли… Двое? А может, больше? Гопак осторожно выглядывает из-за выступа.
Их трое. Двое возятся у сейфа, третий с ломом стоит у окна. У тех двоих что-то не ладится. Они нервничают, тихо переругиваются. Третий кладет лом на подоконник и подходит к ним. Александр Гопак выходит из укрытия и останавливается против окна. «Часовой» преступников оглядывается, быстро хватает лом и бросает в Александра. Тот успевает отскочить, но конец лома все-таки задевает кожу на голове.
— Встать всем у стенки! — негромко, но властно говорит Александр и делает шаг к окну.
Трое, как затравленные звери, бросаются прямо на дуло пистолета…
Гопак выстрелил вверх.
Грабители отпрянули…
У стенки трое. Дрожат поднятые руки.
По лицу Александра струится кровь. «Только бы подоспел Ефанов», — думает он, нечеловеческим усилием воли заставляя себя устоять на ногах.
Случилось это совсем недавно, в рабочем поселке Дарница, близ Киева. Двое милиционеров задержали троих вооруженных бандитов-налетчиков.
Алексей
Ничья земля
Рисунки П. Павлинова
Окончание. Начало см. в № 5 «Искателя».
Глава шестая
Приближалась полярная ночь. Днем солнце словно нехотя поднималось над горизонтом и исчезало, описав невысокую дугу. Но мягкие сумерки были долги и достаточно светлы.
Ветер по-прежнему устойчиво дул с юга. Однажды утром мне пришла в голову счастливая мысль. Из двух сохранившихся реек я сколотил подобие мачты и на ней закрепил брезент. Ветер тут же надул импровизированный парус. Я тянул сани вместе с Риттером, и на ровных местах мы теперь шли немного быстрее.
В этот день мы сделали хороший переход и остановились на ночлег у огромной, как горный хребет, гряды торосов.
Утро было солнечным. Я решил разведать дорогу и, прихватив бинокль, поднялся на самый высокий, запорошенный снегом торос. Впереди лежала широкая ледяная равнина, пересеченная грядами торосов и огромными темными трещинами разводий. Все было как обычно.
Я уже собирался вернуться, как вдруг гулко забилось сердце. Все поплыло в окулярах. Я опустил бинокль, справился с волнением. Протер линзы. Снова поднес бинокль к глазам. Нет, мне не показалось, — на горизонте, чуть влево от направления нашего пути, лежала резкая выпуклая полоска. Ее серповидный выступ отчетливо выделялся на фоне голубого неба. Полоска была серебристо-белой, как луна днем. Может быть, это действительно луна, не успевшая скрыться за горизонтом? Но прошла минута, вторая, третья… У меня уже застыли ноги, а полоска все не трогалась с места. Она лежала прочно, как нанесенный художником на холсте нежно-белый мазок у края голубого поля. Я бы назвал эту картину «Земля».
Позади послышалось тяжелое дыхание. Я совсем забыл о Риттере. Заинтересованный моим долгим отсутствием, он карабкался на вершину тороса. Я посторонился, давая ему место на узкой площадке. Мне не терпелось поделиться своим открытием.
Я шагнул в сторону, и в тот же миг что-то хрустнуло под ногами. Я полетел вниз. Выронив бинокль, я успел вцепиться руками в край льда. Ноги висели над пустотой. Подо мной была глубокая яма, едва прикрытая сверху подмерзлым снегом. Может быть, она шла до самой воды. Я подтянулся на руках. Риттер смотрел на меня. Ноги скользили по ледяной стене. Отчаянным усилием я приподнялся над ямой. Риттер шагнул вперед и расчетливо ударил меня сапогом в грудь…